5 декабря конституция ссср. Фарс или нечто существенное?75 лет назад была принята «сталинская» конституция ссср. Глава X. Основные права и обязанности граждан
Пятого декабря 1936 года 8-й Чрезвычайный Всесоюзный Съезд Советов принял Конституцию СССР, тут же получившую неофициальное название «сталинской». Однако страна жила по ней очень долго и после смерти Сталина. 40 лет этот день отмечался как государственный праздник.
Теперь утвердилось представление о том, что в советское время конституционные нормы не значили почти ничего. Реальный механизм властвования осуществлялся внеконституционным путём. Выборные органы формально советской власти были декорацией для всевластия вождя, партийной олигархии, органов НКВД—КГБ и так далее. Многочисленные гражданские свободы оставались фикцией.
Для процветающей экономики не нужен демократический порядок
Владельцы капитала были избавлены от массового сокращения налогов в течение десятилетий, в то время как в основном рабочие и потребители финансировали государство. Для стимулирующего экономического роста - и, как следствие, национального выигрыша - Основной закон был в большинстве своем спокойным резервом стабильности, но не причиной. Конечно, прибыльная экономика нуждается в хорошо функционирующей правовой системе, т.е. разумные законы и надежное отправление правосудия. Государство без сильной правовой системы может существовать только как бандитское государство, где мало олигархов и спекулянтов берут большую часть общественного продукта, а остальная часть народа должна голодать.
Однако в то время принятие новой Конституции СССР рассматривалось многими не только у нас в стране, но и за рубежом, как важное событие. Наверное, у современников были для этого основания. Какие же именно?
В начале - немного субъективной рефлексии. Так сказать, история в личностном срезе. Сейчас у историков пользуется признанием и даже некоторым предпочтением так называемая «история повседневности». Дополню её небольшим материалом.
Лучшим примером являются государства-преемники распадающегося Советского Союза. Насколько мы еще живем в Германии, пока еще нет признаков морального и экономического банкротства. Для процветающей экономики не требуется демократического порядка, как это видно на примере многих авторитарных стран Азии. Для процветания поколений требуется либо сильное правительство, либо надежная, неподкупная демократическая правовая система. Однако демократия требует уровня процветания и, конечно же, мира. Демократическое государство - это справедливое состояние, которое живет в условиях, которые оно может выдержать, но не может справиться, а также обеспечить стабильность диктатуре.
Дед автора этих строк был раскулачен в 1932 году. Работал он после этого на шахте в Кузбассе. Вскоре после провозглашения «сталинской» Конституции он ушёл с шахты и занялся индивидуальной трудовой деятельностью: завёл в деревне собственную кузню (он подрабатывал трудом кузнеца и до раскулачивания). Какое у него было для этого право?
Основной закон не вызвал экономического чуда послевоенного периода и не способствовал обеспечению процветания для всех на практически достижимом уровне. Скорее, Основной закон не мог помешать экономическому разделению общества на 20% богатых и сверхбогатых, владеющих 80% национального богатства, и 80% обездоленных людей, которым приходится делиться остальной частью 20% национального богатства. Более половины населения живет из рук в руки, и их перспективы на будущее ежедневно падают в водоворот финансовых кризисов капитализма.
Глава X. Основные права и обязанности граждан
По меньшей мере 10% трудоспособного населения настолько сильно обязаны, что больше не стоит того, чтобы работать, потому что их доходы от работы конфискованы судебным приставом. Основной закон не мог помешать созданию класса функциональных аристократов, которые охотились на государство и удерживали граждан от своих демократических прав. Для элиты богатых и образованных граждан, а также для чиновников и сотрудников средней и высшей гражданской службы Основной закон оказался неприступным источником легитимности для их политических и экономических привилегий, и поэтому у них есть веские основания для защиты этого набора правил.
Статья 9 «сталинской» Конституции устанавливала: «Наряду с социалистической системой хозяйствования, являющейся господствующей формой хозяйства в СССР, допускается законом мелкое частное хозяйство единоличных крестьян и кустарей, основанное на личном труде и исключающее эксплуатацию чужого труда».
В семье рассказывали, что Конституция СССР долго лежала у деда на самом видном и почётном месте. Когда у него (неоднократно!) пытались отобрать кузню в колхоз (заново раскулачить, то есть), он всякий раз показывал текст Конституции: вот, мол, теперь сам Сталин разрешил быть единоличником! Вот уж, воистину, прямое действие Основного закона!
Почему «Сталинская Конституция» неприемлема российской «элите»?
Кредиты могут предоставляться только в размере инвестиций в соответствии со статьей 115, за исключением защиты макроэкономического баланса. Такое, похоже, существует уже много лет, поскольку чистый долг государства регулярно превышает реальные инвестиции.
Основной закон не является гарантией социальной рыночной экономики
Основной закон не привел нас к социальной рыночной экономике, потому что экономическая форма остается открытой в Основном законе. Экономические возможности были неравномерны с самого начала, в пользу имущественного класса, и Основной закон здесь не предусматривал никаких исправлений.
Понятно, что один пример ничего не доказывает и не опровергает. Но он - один из тех «кирпичиков», которые складываются в здание реальной, а не выдуманной истории. Той истории, в которой мыслили, трудились, страдали и радовались живые люди, а не абстрактные понятия и теоретические схемы.
Не было пустым звуком и провозглашённое «сталинской» Конституцией равенство прав всех граждан СССР. Кулацкое происхождение и индивидуальное ремесло деда не помешали его детям закончить полную среднюю школу, а двое младших детей получили и высшее образование. До 1936 года право на образование, как и избирательное право, и многие другие гражданские права, реально ограничивались для многих категорий лиц (т.н. «бывших») в советском государстве. В этом смысле принятие новой Конституции означало ощутимое изменение в жизни многих.
Если в конституционной реальности послевоенного периода были сделаны социальные уступки, это происходит не из-за Основного закона, а из-за прежней власти профсоюзов. Поскольку значение профсоюзов уменьшилось после глобализации, в последние годы социальное обеспечение окупилось, и Основной закон не противоречит ему. Хотя в Основном законе осуществление власти регулируется вплоть до мельчайших деталей, нет никаких предложений и запретов для по крайней мере важной экономической системы. И этот дефицит был заполнен неохотой и неполным законом, так что - что ни уполномоченный, ни квалифицирован - трудовые суды должны были решить многие неучтенные вопросы, которые имеют важное значение для экономического выживания государства и народа.
Общеизвестен теперь факт, который обнародовал в своей книге «Иной Сталин. Политические реформы в СССР в 1933-1937 гг.» историк Ю.Н. Жуков, - Сталин поначалу готовил альтернативные выборы в Верховный Совет СССР и нижестоящие Советы. Конечно, все кандидаты в этом случае должны были получить одобрение партийных органов, а Верховный Совет, как мы знаем, всё равно не был высшей властью в реальности. Но избиратели всё-таки делали бы выбор из двух или нескольких кандидатур. И это в условиях конца 30-х гг. не было бы каким-то неслыханным нововведением.
Отправление правосудия в послевоенный период в значительной степени основывалось на решениях императорских судов до семидесятых годов, и статья 123 Основного закона прямо разрешает это до сегодняшнего дня. Для многих законов это заняло много времени. Умение судебной власти сформировалось в первые тридцать лет Федеративной Республики не по Основному закону, а по додемократическому мировоззрению богатых и образованных граждан Рейха.
Индивидуальные права голоса для системных сторон
Заповедь в статье 20 Основного закона о том, что вся государственная власть исходит от народа, даже не адекватно соблюдается в законодательной власти. Избиратели могут сделать свой крест там, где они хотят, и не имеют политических последствий, которые могут быть отнесены к избирательному решению. В конце концов, есть определенные политические права участия людей в исполнительной государственной власти на местном уровне, в противном случае людям не разрешается выбирать действительно ответственных людей.
Альтернативные выборы стали бы возвратом к ещё не забывшейся практике первых десяти-двенадцати лет советской власти.
Очень любопытно в этом плане читать осведомительные сводки органов ГПУ. Из них явствует, например, что, как минимум, вплоть до 1927 года кандидаты на выборах в Советы реально выдвигались на собраниях избирателей, и что в ходе этих собраний случались разные казусы.
Работа над новой Конституцией
Люди так же хороши, как исключены из судебной власти государства, кроме символического участия граждан в качестве судей. О всех государственных полномочиях секретного диктатора сидел на вызов, а именно Федеральный конституционный суд, имеют де-факто не только неприступные квазизаконодательные полномочия, но парализовать законодательный или опрокинуть могут. Конституционный суд неконституционен, т.е. наша прекрасная конституция не может даже поставить своих опекунов на свои места.
Требование демократии, закрепленное в статье 20 Основного закона, несомненно, является самой важной нормой. В соответствии с этим государственная власть должна осуществляться не только народом посредством выборов, но и путем голосования, который никогда не проводился. Даже выборы не могут предоставить народу необходимое участие в осуществлении государственной власти для демократии, поскольку в Основном законе, непонятно, право голоса было полностью проигнорировано.
Бывало, что собрание не происходило из-за отсутствия кворума. Голосование в ту пору происходило открыто. На собраниях по выдвижению и в ходе самих выборов зачастую разгоралась ожесточённая борьба вокруг кандидатур.
Вот выдержка из характерного донесения «органов», относящегося к началу 1927 года, на десятом году революции и почти за десять лет до «сталинской» Конституции:
Из-за этого непростительного упущения системные партии могли адаптировать избирательное право, которое обеспечивает их силу и буквально свергает людей. Распределение мандатов в Бундестаге практически осуществляется через списки избирателей, по которым ведущие кандидаты уже знают до выборов, что они получат мандат. Кандидаты избирательных списков подлежат полному контролю номенклатурой сторон как при подготовке, так и в осуществлении мандата. Это обеспечивается так называемым давлением фракции, которое осуществляется открытым голосованием в парламенте.
«Проведение антисоветских кандидатур
Владимирская губ. 18 января на перевыборном собрании рабочих и служащих службы тяги и движения при ст. Александрово в новый состав горсовета была выдвинута кандидатура машиниста Гапалова (бывший меньшевик), последний, взяв себе слово, заявил: “Мою кандидатуру прошу снять, так как я с взглядами советской власти не схожусь. Моя идея — равное и тайное голосование, свобода слова и печати”. Однако, несмотря на это, Гапалов прошел в члены горсовета.
Опять же, авторы Основного закона не были категорически запрещены. Этому не способствует истинное утверждение, содержащееся в статье 38, согласно которой депутаты не связаны представителями всего народа, а также приказами и инструкциями, но только по их совести.
Курс на демократию
В качестве дополнительной силы, чтобы держаться подальше от политической конкуренции, выдвигалась оговорка 5%, которая не была предусмотрена в Основном законе, при рассмотрении избранных партий. Таким образом, незначительное число избирателей лишено избирательного успеха, и, что более серьезно, политическая конкуренция, жизненно важная для демократии, ограничивается олигополией системных партий.
Ф-ка «Красный Профинтерн» Гусь-комбината. Перевыборное собрание рабочих приготовительного отдела проходило 17 января. До перевыборов бывшая эсерка Богданова среди работниц вела усиленную агитацию, чтобы депутатом в горсовет выбрали ее. […] В результате голосования депутатом в горсовет была избрана Богданова.
Брянская губ. Гор. Почеп. На перевыборах в Покровском участке с резкой критикой горсовета и советской власти выступил преподаватель тех-школы Отрощенко, его поддержал бывший эсер Галкин. Несмотря на выступление партийцев, при голосовании в горсовет были избраны беспартийные во главе с Галкиным и Отрощенко.
Нежелательные референдумы
Поэтому для проведения референдумов необходимо было бы изменить конституцию. Это совершенно произвольная интерпретация, которая служит только цели сохранения бесчеловечности людей. В случае такого важного положения, такого как участие в политической жизни путем голосования, его значение должно быть выведено из формулировки и, если нет ограничений, формулировка является всеобъемлющей. В демократической теории также нет смысла утверждать, что основополагающее конституционное положение, такое как требование демократии согласно статье 20, должно применяться только после внесения поправок в конституцию.
Антисоветские группировки. Неорганизованное население
Орловская губ. (Центр). В гор. Дмитровске организовалась группировка из бывших думцев. В группировку входят: учитель, владелец кирпичного завода и один бывший эсер. Группировка ставит целью на предстоящих перевыборах создать беспартийный Совет из коренных граждан. На прошлых выборах усилиями участников из этой группировки были провалены несколько кандидатур членов ВКП(б). Группа подделывала избирательные повестки, чтобы иметь возможность посещать несколько избирательных собраний. […]
Ложная историческая интерпретация также не выражена авторами Основного закона - мнение о том, что референдумы якобы привели к гибели Веймарской республики. Первый федеральный президент Теодор Хойс даже пошел на полемическое утверждение, что народные голоса были бонусом для демагогов. И наоборот: это были тогда консервативные депутаты Рейхстага, в том числе Теодор Хаус, которые согласились с Актом о диктатуре Гитлера. Страх перед плебисцитами после войны был, конечно же, обусловлен тем, что коммунисты неоднократно требовали проведения референдумов.
Брянская губ. Гор. Почеп. Группа городских крестьян за несколько дней до начала выборов агитировала среди населения (Затинский район) против списка кандидатов в горсовет, выставленных ячейкой ВКП(б). В результате агитации в горсовет прошли беспартийные.
В Стародубской части города за несколько дней до перевыборов организовалась группа из семи человек под руководством бывшего меньшевика; группа агитировала против списка, выставленного ячейкой ВКП(б). […] При голосовании были избраны в большинстве беспартийные из списка группировки, за исключением одного милиционера, члена ВКП(б). Руководитель группировки избран не был».
Парламент как правительственное учреждение
Еще одно конституционное требование в статье 20, разделение полномочий, подрывается тем фактом, что парламентарии также могут быть членами правительства. Это сделает парламент вспомогательным органом правительства. Вторая угроза разделения властей основана на составе Бундестага, где половина всех депутатов поступает от государственной службы. Однако закон об осуществлении еще не выпущен. Это тоже пример того, что ни дух, ни буква Основного Закона не важны, если правящий класс хочет сохранить свою власть.
(Ц и т. п о: «Совершенно секретно». Лубянка Сталину о положении в стране. 1922-1934. М., 2003. Т.5.).
Конечно, годы «великого перелома» (1928-1932) покончили с этими остатками демократии.
Именно возврат к такой практике, а отнюдь не безальтернативные выборы, только и мог иметь ввиду Сталин, когда говорил, обосновывая тайные выборы в новые Советы: «Если народ кое-где и изберет враждебных людей, то это будет означать, что наша агитационная работа поставлена плохо, а мы вполне заслужили такой позор».
Государственные деятели утверждают неуклонно, против лучшего знания, что Основной Закон является лучшим из всех конституций, но только потому, что они могут делать то, что хотят с ним. Это становится особенно ясным, когда речь идет о запрещении актов мира в соответствии со статьей 26. Уже подготовка, а не только руководство агрессивной войной запрещена, и это даже - когда-то в Основном законе! - требуется наказание. Таким образом, любая разрешенная война ограничивается защитой Федеративной Республики.
Это означает, что Бундесвер может в основном быть развернут только после нападения на Федеративную Республику и только в защиту государства. Чтобы предотвратить злоупотребление властью с помощью вооруженных сил, бундесвер может использоваться только в Германии в строгих исключительных условиях. Создание желательных политических условий в иностранном государстве с помощью вооруженных сил Германии не подпадает под действие Основного закона, но «ответственные» являются суверенными по таким пустякам.
Но переломить господствовавшую тенденцию предыдущих десяти лет Сталину не удалось. Видимо, неправильно считать, что альтернативные выборы были для Сталина действительно непременным условием новой политической системы. Иначе бы он наверняка добился их.
Конституция 1936 года, формально не запрещая альтернативных выборов, не установила и гарантий свободного выдвижения и соревнования кандидатов, что определило характерную политическую физиономию советской демократии больше, чем на полстолетия.
Однако в то время внимательные и вдумчивые иностранные наблюдатели обращали внимание на то, что в «сталинской» Конституции заложен большой демократический потенциал. Показательно в этом плане признание Эдуарда Рейли Стеттиниуса, занимавшего пост государственного секретаря (министра иностранных дел) в администрации президента США Франклина Д. Рузвельта в 1944-1945 гг.
В 1944 г. в Нью-Йорке была издана книга Стеттиниуса «Ленд-лиз: оружие победы» (Lend Lease: Weapon For Victory). В ней госсекретарь поделился своими оптимистическими взглядами на будущее сотрудничество США и СССР после войны. Стеттиниус выражал надежду на гуманное соревнование двух великих держав и олицетворяемых ими социальных систем. Смысл его высказываний сводился к следующему. Пусть американцы и русские отстаивают каждый свои ценности и развивают свои внутренние проекты, не мешая друг другу. Только так можно выяснить, который из них действительно лучше.
Советская Конституция 1936 г., отмечал госсекретарь США, соответствует западным демократическим стандартам.
США могли бы ненавязчиво напоминать русским о желательности реализовывать на деле принципы этой конституции. Это было бы лучшим доказательством благих намерений США по отношению к советской России, считал глава госдепартамента.
Первый русский перевод этой книги появился только в 2000 году. Любопытно, что в нём… уже не было рассуждений Стеттиниуса о демократическом характере «сталинской» Конституции! Между тем, автор данной статьи отчётливо запомнил их, когда читал первое оригинальное издание этой книги, готовясь к университетскому экзамену по английскому языку. К сожалению, мною не было сделано тогда соответствующих выписок из текста. Не исключено, что положительные высказывания Стеттиниуса о «сталинской» Конституции исчезли ещё из англоязычных переизданий его книги, сделанных в годы «холодной войны», и русский перевод делался с них, а не с первого издания…
В заключение нельзя не упомянуть об одном немаловажном изменении, внесённом Конституцией 1936 года в жизнь страны. Дело касается увеличения числа союзных республик, обретения некоторыми народами СССР всех атрибутов суверенной государственности.
Перед 1936 годом Союз ССР состоял из семи союзных республик: РСФСР, Украинской. Белорусской, Узбекской, Туркменской и Таджикской ССР, а также Закавказской СФСР. В последнюю были объединены Грузинская, Армянская и Азербайджанская ССР. Казахская и Киргизская республики обладали статусом АССР в составе РСФСР. «Сталинская» Конституция включила в состав СССР каждого из членов ЗСФСР по отдельности, а также выделила Казахскую и Киргизскую республики из РСФСР и преобразовала их в союзные. Таким образом, общее число союзных республик достигло одиннадцати.
Это решение, которое в то время не могло быть принято вопреки мнению Сталина или даже помимо его воли, критиковалось и кое-кем в русской эмиграции (например, евразийцем П.Н. Савицким), и уже в позднесоветское и в постсоветское время у нас в стране. В частности, особенно много нареканий вызывало включение в состав Казахской ССР многочисленных районов, населённых, главным образом, русскими.
Для объективной оценки этого решения с позиций не сегодняшнего времени, а того, в которое оно принималось и осуществлялось, необходимо учесть такие факты. Первый состоит в том, что Казахская ССР была образована в границах ранее уже существовавшей Казахской АССР. Второй: первоначальная территория Казахской АССР, образованной (под названием Киргизской) в 1920 году, включала в себя заметную часть нынешней территории Российской Федерации. Достаточно сказать, что первой столицей Казахской автономной советской республики был Оренбург (до 1925 г.). Изъятие его и других русских районов из состава Казахстана в 1925 году было проведено не без влияния и участия Сталина - главного идеолога партии по национальному вопросу, в то время уже генсека ЦК ВКП(б) (а в 1934 г. последовала ещё одна отрезка территории от Казахстана в пользу Оренбургской области). Третий факт: на территории Казахской республики в 20-30-е гг. казахи составляли большинство населения (57,1% по данным Всесоюзной переписи 1926 г.).
Образование новых союзных республик отвечало взглядам Сталина, сложившимся ещё до революции, на решение национального вопроса путём создания национальной государственности. Кроме того, в возглавляемом им союзном государстве в реальном положении людей практически ничего не менялось от изменения порядка подчинения территории той или иной республике. Негативные последствия советского нациестроительства начали сказываться уже после смерти Сталина, и то далеко не сразу.
Ведь правовое основание советским национальным республикам было положено «Декларацией прав народов России», написанной Сталиным и изданной Советом народных комиссаров 2 (15) ноября 1917 г. Конституция 1936 г. окончательно оформила начатый тогда процесс. Все государственные образования на территории бывшего СССР - правопреемники административно-территориальных единиц, учреждённых, фактически, одним Сталиным.
Можно по-разному, положительно или отрицательно, оценивать влияние принятия «сталинской» Конституции на жизнь страны (объективная оценка, скорее всего, будет дифференцированной). Но было бы заведомо неверно считать, что данное событие вообще никак не отразилось на дальнейшем развитии СССР.
Ярослав Бутаков
05.12.2011 | 11:59
Специально для Столетия
Материалы по теме:
Декабрь - знаковый месяц в истории конституционного строительства.
На VIII Чрезвычайном съезде Советов, прошедшем 25 ноября-5 декабря 1936 года, была принята так называемая «Сталинская конституция», по которой наша страна жила 41 год. А 12 декабря 1993-го на всенародном голосовании большинство высказалось за проект ныне действующего Основного закона.
По краю пропасти
Конституция 1993 года родилась в жесткой политической борьбе между сторонниками президента Б.Н. Ельцина и приверженцами Верховного совета. В те дни страна стояла на грани гражданской войны, чего никто не мог ожидать еще два года назад, когда будущие противники принадлежали к одному, «демократическому» лагерю.
Между тем, И.В. Сталин предвидел, что такой конфликт станет возможным. В своем докладе «О проекте Конституции Союза ССР» (декабрь 1936 года) он выступил с критикой одного из предложений по реформированию политической системы: «Далее предлагают дополнение к 48-ой статье проекта Конституции, в силу которого требуют, чтобы председатель Президиума Верховного Совета Союза ССР избирался не Верховным Советом СССР, а всем населением страны. Я думаю, что это дополнение неправильно, ибо оно не соответствует духу нашей Конституции. По системе нашей Конституции в СССР не должно быть единоличного президента, избираемого всем населением, наравне с Верховным Советом, и могущего противопоставлять себя Верховному Совету».
Что ж, так оно и получилось. Попытка ввести президентско-советскую республику окончились грандиозным столкновением между Ельциным и нардепами.
Сталин отлично понимал то, чего не могли понять «реформаторы» эпохи перестройки - нельзя мешать две совершенно разные политические системы.
«Перестройщики» пытались соединить несоединимое - установить полновластие Советов и, в то же время, ввести институт президента.
Нет, конечно же, первого (и последнего) президента Союза избирали на Съезде народных депутатов, но это был шаг в сторону президентской республики. В поправках, внесенных в конституцию, предполагалось всенародное голосование. В дальнейшем президента избирали бы впрямую.
Но главное даже не в этом. В 1990-1991 годах развернулось острое противостояние между двумя гигантскими центрами - союзным и российским. И в условиях этого самого противостояния руководство РСФСР во главе с Ельциным, попыталось получить некие административно-политические преимущества. Таким преимуществом был институт президента, избираемого всем населением. Бесспорно, такой президент выглядел намного предпочтительнее президента, избранного нардепами. Тут РСФСР обогнала союзный центр на крутом вираже истории. Вспомним, что даже и в 1996 году слова «всенародно избранный президент» звучали как некое «магическое» заклинание.
Но при всем при том в 1991 году была сохранена сильная советская вертикаль. А вот этот дуализм стал причиной длительного политического противостояния. Нам удалось пройти по краю пропасти, после чего Россия стала президентской (иногда даже говорят - суперпрезидентской республикой).
Республика нового типа
Сталин в декабре 1936 года творил иную республику. Его идеалом была трехсоставная политическая система: «парламент-партия-правительство». По мысли Сталина, средоточием государственного управления должен был выступать Совет народных комиссаров (СНК), работающий в тесном взаимодействии с Верховным Советом (ВС) - источником народной воли. СНК должен был подчиняться ВС, но в то же время иметь достаточно сильную автономию.
Верховный Совет подпирал бы СНК с одной стороны, а ВКП (б) - с другой. Партия рассматривалась Сталиным как идейно-политический авангард, воспитывающий народ, и обладающий, в первую очередь духовным влиянием. Кстати, такая система воспроизводила бы, на новом уровне, реалии традиционных сообществ, основанных на взаимодействии трех сословий - духовенства, дворянства и хозяйственников (народа).
Духовенству, в такой оптике, соответствовала партия, дворянству - правительство, а народу - Советы.
Себя же Сталин видел лидером партии, формальным главой государства (председателем Совнаркома) и неформальным вождем народа. Он как бы возвышался над всеми тремя частями, воспроизводя архетип монарха.
Между тем, в 1936 году Сталин не был главой правительства. Совнарком возглавлял его старинный соратник В. М. Молотов, а сам Иосиф Виссарионович был сосредоточен на руководстве партией, точнее даже партийным аппаратом. И этот партийно-номенклатурный статус тяготил его, делая, до известной степени заложником разбухшей и закостенелой комбюрократии. Показательно, что во многих своих письмах Сталин именовал себя «секретаришкой», в чем выражалась некоторая досада по поводу того, что ему необходимо заниматься партийной канцелярщиной. Не менее показательно и то, что Сталин предложил сделать его главой правительства еще в октябре 1927 года, на пленуме ЦК. Тогда в ВКП (б) была разгромлена достаточно сильная левая (троцкистско-зиновьевская) оппозиция, и Сталин посчитал, что ему теперь незачем возглавлять партаппарат. Однако против этого решительно выступил тогдашний председатель Совнаркома А. И. Рыков, не желавший терять столь важный пост.
Потом были - новый тур внутрипартийной борьбы (уже с «правыми» - Н. И. Бухариным и Рыковым) и коллективизация. Эти события чрезвычайно радикализировали жизнь страны и укрепили власть партийного аппарата, выступавшего как главный хранитель ценностей ортодоксального большевизма. В провинции первые секретари нацкомпартий, крайкомов и обкомов вели себя как полновластные владыки, раздувая собственный культ личности - по образцу сталинского. И эта ситуация становилась уже невыносимой.
Сталинский план демократизации
После завершения коллективизации и первых успехов индустриализации Сталин задумался над тем, как бы покончить с диктатом партийных функционеров и перенести центр власти туда, где он и должен был находиться - в госструктуры. Конституционная реформа, собственно говоря, и была направлена на достижение именно этой цели. В Конституции 1936 года были особо прописаны разного рода права и свободы граждан, что дало многим наблюдателям повод говорить о ней, как о самой передовой и демократической. Сегодня над этим смеются, указывая на события 1937-1938 годов. Однако Сталин и в самом деле планировал осуществить широкомасштабную демократизацию, причем без всякого подражания Западу (с его многопартийностью, при которой власть переходит от одной финансово-промышленной группировки к другой).
Иосиф Виссарионович предложил провести действительно соревновательные выборы в Верховный Совет, который создавали вместо громоздкой, многоступенчатой системы Съездов Советов. В книге Ю. Н. Жукова «Иной Сталин» приводится фотокопия проекта бюллетеня, который планировалось ввести на выборах 1937 года. На одном из них напечатаны три фамилии кандидатов-соперников, идущих на выборах в Совет Национальностей по Днепропетровскому округу. Первый кандидат предполагался от общего собрания рабочих и служащих завода, второй — от общего собрания колхозников, и третий — от местных райкомов партии и комсомола. Сохранились также образцы протоколов голосования, в которых утверждался принцип альтернативности будущих выборов. На образцах визы Сталина, Молотова, М. И. Калинина, А. А. Жданова. Они не оставляют сомнения в том, что именно Сталин и его соратники являлись инициатором альтернативности на выборах.
Очевидно, что на таких выборах выдвиженцам от партийных организаций нужно было выдержать серьезную конкуренцию со стороны беспартийных кандидатов и общественных организаций. И она, несомненно, отсеяла бы забронзовевших партократов, привыкших мыслить по-левацки - как во времена гражданской войны и коллективизации.
Одновременно, планировалось применить и еще один фильтр - партийный. Сталин выступил за то, чтобы сделать выборы партийного руководства всех уровней тайными. И этот фильтр, вкупе с советским, только усилил бы «отсев».
Однако партийная олигархия весьма обеспокоилась этими планами. Первые секретари закричали о том, что в стране существует множество врагов народа. Тем самым вбрасывалась мысль о преждевременности проведения свободных выборов.
Сталин по этому поводу заявил: "…Если народ кой-где и изберет враждебных людей, то это будет означать, что наша агитационная работа поставлена плохо, а мы вполне заслужили такой позор..."
Наличие разных подходов к реформированию страны демонстрируют материалы февральско-мартовского (1937 года) пленума ЦК. Сталин и его ближайшие соратники (Молотов, Жданов и др.) выступили на нем с достаточно спокойными речами, обращая огромное внимание на необходимость подготовки и проведения выборов. Напротив, весьма кровожадными были речи «региональных боссов» — С. В. Косиора (Компартия Украины), Р. И. Эйхе (Западно-Сибирский крайком), И. М. Варейкиса (Дальневосточный крайком) и многих других. Позже именно Эйхе предложит создание печально известных местных «троек» в составе первого секретаря, прокурора и начальника НКВД. С помощью этих чрезвычайных структур регионалы надеялись укрепить свою власть и расправиться с неугодными.
В сложившихся условиях Сталин принял решение включиться в террор, который уже нельзя было остановить, но под колеса которого вполне можно было попасть. Маховик репрессий заработал, и намечавшиеся выборы оказались сорванными. При этом инициаторы репрессий пали жертвой своей же собственной кровожадности - они были уничтожены как «враги народа».
Сталину, тем не менее, удалось достичь некоторых реформаторских успехов. Так, по декабрьской (1936 года) Конституции был сняты ограничения в правах, наложенные на отдельные социальные категории, причисленные к «эксплуататорам» . Выборы стали тайными, что хоть как-то приближало их к статусу «свободных».
Кроме того, Сталин существенно повысил роль правительства в государственно-политической системе. В СНК стали формироваться различные оперативно-координационные структуры (Комитет обороны и Экономический совет, слитые затем в единое Бюро), было увеличено количество зампредов СНК, при каждом наркомате ввели должность зама по кадрам. Наконец, 4 мая 1941 года Сталин реализовал свою давнишнюю мечту, став главой правительства.
Сорванные реформы
И это, пожалуй, было апогеем его государственно-политического реформаторства. В дальнейшем он предпринял еще три попытки кардинальной реорганизации.
В январе 1944 года, по распоряжению Сталина, Г. М. Маленков составил проект постановления ЦК «Об улучшении государственных органов на местах». В нем предлагалось: «а) покончить с установившейся вредной практикой дублирования и параллелизма в руководстве хозяйственным и культурным строительством со стороны местных партийных и государственных органов… и полностью сосредоточить оперативное управление хозяйственным и культурным строительством в одном месте - в государственных органах…б) укрепить государственные органы наиболее авторитетными и опытными кадрами… в) повернуть внимание партийных организаций к всемерному укреплению государственных органов, поднятию их роли и авторитетности, освободив партийные органы от несвойственных им административно-хозяйственных функций и установить правильное разделение и разграничение обязанностей между партийными и государственными органами; г) обязать руководящие партийные органы на местах, проводя перестройку взаимоотношений с советскими органами…». (Ю. Н. Жуков. «Сталин: тайны власти»)
Предполагалось, что будет собран Пленум ЦК, которые и решит судьбу проекта. Однако, Политбюро отвергло предложения Сталина и Маленкова - настолько велико было сопротивление партноменклатуры.
Уже после войны Сталин дал задание Жданову подготовить проект новой программы ВКП (б), которую планировали принять на партийном съезде в 1947 году. Проект предусматривал осуществление целого комплекса мер, призванных радикально преобразовать жизнь в стране. Предполагалось включить в управление СССР всех его граждан (само управление планировалось постепенно свести к регулированию хозяйственной жизни). Все они должны были по очереди выполнять государственные функции (одновременно не прекращая трудиться в собственной профессиональной сфере).
По мысли разработчиков проекта, любая государственная должность в СССР могла быть только выборной, причем следовало проводить всенародное голосование по всем важнейшим вопросам политики, экономики, культуры и быта.
Гражданам и общественным организациям планировалось предоставить право непосредственного запроса в Верховный Совет. (Данилов А. А., Пыжиков А. В. «Рождение сверхдержавы: СССР в первые послевоенные годы»)
В 1947 году съезд так и не состоялся, а реформы были отложены. Но из содержания проекта хорошо видно желание Сталина изменить строй в СССР.
Наконец, в ноябре 1952 года, на пленуме ЦК, который состоялся после XIX съезда партии, Сталин предложил освободить его от обязанностей секретаря ЦК - с тем, чтобы он смог сосредоточиться на работе в Совете министров. Тем самым Иосиф Виссарионович хотел ослабить контроль партноменклатуры над государством. Но участники пленума отвергли это предложение, обставив свой отказ как проявление верности вождю.
Реванш партократии
После смерти Сталина к власти приходит Н. С. Хрущев, который существенно укрепил позиции партократии. Ему тоже хотелось создать свою конституцию, которую он мыслил как альтернативную Сталинской. Над ее проектом работала особая конституционная комиссия 1962-1964 гг. Примечательно, что ЦК направил записку, в которой специально ориентировал членов комиссии: «В свое время Сталин, обосновывая проект Конституции 1936 года, говорил о коренном различии между Конституцией и Программой партии, что Конституция отражает то, что добыто и завоевано, а Программы провозглашают то, что предстоит сделать. Этот взгляд нельзя признать правильным. Между Конституцией советского государства и Программой КПСС не может и не должно быть такого разрыва».
Разница двух подходов - сталинского и хрущевского - была налицо.
В Конституции 1936 года Совет министров определялся как «высший орган государственного управления», а в хрущевском проекте его планировали обозвать «исполнительным и распорядительным органом». Члены комиссии предлагали закрепить руководящую роль КПСС. Правда, выдвигались и положения о повышении роли Советов, но это касалось, в первую очередь, экономики.
В 1964 году Хрущев был смещен и принятие новой Конституции отложили (хотя вялотекущая работа по ее разработке продолжала вестись). Ее приняли в 1977 году, и она все-таки закрепила роль КПСС. В 6-й статье декларировалось: «Руководящей и направляющей силой советского общества, ядром его политической системы, государственных и общественных организаций является Коммунистическая партия Советского Союза. КПСС существует для народа и служит народу. Вооруженная марксистско-ленинским учением, Коммунистическая партия определяет генеральную перспективу развития общества, линию внутренней и внешней политики СССР, руководит великой созидательной деятельностью советского народа, придает планомерный научно обоснованный характер его борьбе за победу коммунизма».
В прежней Конституции роль партии тоже фиксировалась, но не столь резко. Характерно, что ее определяла 126-я статья, тогда как в брежневской конституции о роли партии говорится в самом начале. К тому же в 126-й статье говорится, прежде всего, об ассоциациях граждан: «В соответствии с интересами трудящихся и в целях развития организационной самодеятельности и политической активности народных масс гражданам СССР обеспечивается право объединения в общественные организации: профессиональные союзы, кооперативные объединения, организации молодежи, спортивные и оборонные организации, культурные, технические и научные общества…». И только после этого утверждалось: «… А наиболее активные и сознательные граждане из рядов рабочего класса, трудящихся крестьян и трудовой интеллигенции добровольно объединяются в Коммунистическую партию… являющуюся передовым отрядом трудящихся в их борьбе за построение коммунистического общества и представляющую руководящее ядро всех организаций трудящихся, как общественных, так и государственных».
Как говорится, почувствуйте разницу.
Брежневская конституция была триумфом партократии, которая через 8 лет начнет разрушительную перестройку. Она проводилась без какого-либо продуманного и выверенного плана, без той предусмотрительности, которая была присуща Сталину. Результаты известны - развал Союза и тяжелейший политический кризис 1992-1993 годов.
В 2016 году исполняется 80 лет со дня принятия 5 декабря 1936 года "сталинской конституции". Нынешние власти и буржуазные средства массовой информации стараются не вспоминать об этом "Основном законе". Если же и упоминают, то изображают её как "дымовую завесу", призванную скрыть заранее готовившиеся массовые репрессии. Интересные факты об этом важном документе, известные немногим, читайте в нашем материале.
Новая Конституция как защита СССР
В своей книге о Сталине Эдвард Радзинский написал: "Перед самым Новым годом Сталин устроил для народа праздник: дал ему Конституцию, написанную бедным Бухариным". В этой короткой фразе содержится несколько фактических ошибок.
Во-первых, Конституция была принята не "перед самым Новым годом", а 5 декабря 1936 года. Во-вторых, новую Конституцию не "дали" сверху. Ее принятию предшествовали многомесячные всенародные обсуждения проекта Конституции. В-третьих, Бухарин не был автором Конституции, а лишь возглавлял одну из подкомиссий по ее подготовке.
До 1936 г. в СССР действовала Конституция 1924 года, которая состояла из Декларации и Договора об образовании СССР и закрепляла власть Советов, построенных по принципу делегирования - нижестоящие Советы формировали вышестоящие. Система избрания Советов была не так уж важна, потому что уже с 20-х годов они были фасадом коммунистического режима. Однако "власть Советов" составляла гордость большевиков, так как отличалась от "парламентской говорильни" буржуазных стран. В странах Запада систему Советов считали признаком недемократичности СССР, так как в "стране Советов" не проводились всеобщие выборы.
Идеи политических реформ зрели у Сталина с начала 30-х годов, а окончательно сформировались после того, как Гитлер пришел к власти, то есть в конце 1933 года. Именно тогда, когда стало ясно, что над страной зреет смертельная опасность. Поначалу предполагалось наиболее важные перемены осуществить во внешней политике. А затем должно было произойти то, о чем отнюдь не под сурдинку предупреждал Сталин: широкую смену руководства всех уровней власти.
Новая внешняя политика предусматривала отказ от разжигания мировой революции, заключение оборонительных договоров с капиталистическими странами, отказ от борьбы с социал-демократами, призыв к коммунистам других стран перейти от политики бойкота выборов к участию в них.
Однако все попытки создать антифашистскую коалицию в начале 30-х годов провалились. Англия, Польша и Франция, на которую возлагались самые большие надежды, отказались от военного антифашистского союза с СССР. Это было поражением "нового внешнеполитического курса", и отнюдь не по вине СССР.
Курс на демократию
На Съезде в 1936 году Сталин впервые заговорил о демократии: "Господствующие классы капиталистических стран старательно уничтожают или сводят на нет последние остатки парламентаризма и буржуазной демократии, которые могут быть использованы рабочим классом в его борьбе против угнетателей". Это абсолютно новый мотив в выступлениях советского руководства, который нельзя недооценивать.
Некоторые положения буржуазной демократии должны были найти отражение в новой Конституции. Но главная цель ее создания – заменить существенную часть партократов специалистами, а потом постепенно ограничить и власть партии и продемонстрировать всему миру смену политики Советского Союза в сторону либерализации. К сожалению, ни одна из этих целей полностью достигнута не была.
Сталин был намерен вообще отстранить партию от реальной власти. Поэтому и задумал сначала новую Конституцию, а потом на ее основе альтернативные выборы. После этого он намеревался принять новую Программу партии и Устав. Есть основания полагать, что партийные реформы могли быть еще более смелыми. Сталин, выступая на пленуме в 1936 году, сказал: "У нас различных партий нет. К счастью или к несчастью, у нас одна партия".
А, как известно, необдуманных мыслей Сталин не высказывал. Ограничить власть партии, уравнять ее с Советами – несбыточная мечта диктатора. Хотя выполнить эту задачу в 30-е годы не удалось, она будоражила воображение Сталина всю жизнь. Эту идею вождь пытался реализовать и после войны, но уже не успел.
Право выбора – всем
Если внимательно прочитать сталинскую Конституцию 1936 года, то нетрудно заметить, что партия там появляется один-единственный раз в 125-й статье, это статья об общественных организациях. Там говорилось, что партия является ядром общественных организаций. Не ведущей силой страны и общества, каковой она стала в брежневской Конституции, а всего лишь сердцевиной общественных слоев.
В новой Конституции не было даже намека на "мировую революцию". Выборы в Верховный Совет должны проводиться тайным голосованием. До этого они проводились по месту работы и осуществлялись простым поднятием рук. Новая Конституция предполагала наличие бюллетеней и урн. Интересно, что вначале хотели даже ввести конверты, т. е. бюллетени должны были вкладываться в конверты, а потом опускаться в урну.
Равноправными выборы в России не были никогда – ни при царе, ни до этого в Советском Союзе. У рабочих квота была в пять раз выше, чем у крестьян. А многие категории граждан (кулаки, священнослужители, бывшие помещики, жандармы и генералы) вообще были лишены избирательных прав. По новой Конституции избирательные права возвращались всем – это затрагивало интересы более двух миллионов человек, выборы становились равными и прямыми, то есть без выборщиков, как было всегда в России.
По предложению Генерального прокурора СССР А. Вышинского Политбюро утвердило решение о снятии судимостей с колхозников, осужденных за мелкие хищения по так называемому закону о трех колосках. В результате в год принятия Конституции и накануне предполагаемых выборов в Верховный Совет из мест заключения вернулось около миллиона человек. Одновременно было резко снижено давление карательной машины на население. Так, выступая на VIII чрезвычайном съезде Советов, Вышинский привел следующие данные: "Если число осужденных в первой половине 1933 года принять за 100, то в РСФСР в первой половине 1936 года число осужденных равнялось бы 51,8 процента".
Ограничить власть партии
"Сталина не интересовала партноменклатура как таковая, ему нужна была управа на секретарей обкомов, крайкомов и национальных республик. Если проблему их замены решать в рамках Устава, то в этом случае власть все равно остается у партии. А как мы уже говорили, Сталин как раз на нее и нацелился", – пишет в своей книге "Иной Сталин" исследователь Юрий Жуков.
Возможно, поэтому Сталин решил провести норму, которая позволила бы при выборах на одно место в Верховном Совете иметь несколько кандидатов. В этом случае первый секретарь обкома вынужден был бы конкурировать с одним-двумя противниками. А поскольку к середине 30-х годов секретари в своих областях натворили уже немало дел, с большой вероятностью могли победить их конкуренты. Привыкшие со времен Гражданской войны к "кожанке и маузеру", партаппаратчики были неспособны к руководящей деятельности и должны, по задумке Сталина, освобождаться "как утратившие связь с массами". Таким способом бескровно и демократично была бы решена проблема замены на своих постах некомпетентных руководителей.
Сталин тщательно скрывал свою коренную идею от большинства членов ЦК. Но он понимал, что когда-то этот вопрос все равно придется вынести на обсуждение Пленума и его византийские хитрости будут разгаданы. Для того чтобы не обсуждать на закрытых ареопагах эту ключевую идею, а сразу заручиться поддержкой масс, он избрал необычный путь.
Впервые о решающем дополнении к проекту новой Конституции он публично сообщил в интервью, которое 1 марта 1936 года дал одному из руководителей американского газетного объединения "Скриппс-Говард ньюспейперс" Рою Уилсону Говарду.
Сталин сказал: "…избирательные списки на выборах будет выставлять не только коммунистическая партия, но и всевозможные общественные беспартийные организации". Далее он сформулировал свой тайный замысел, до того момента скрываемый от большинства членов ЦК: "Всеобщие, равные, прямые и тайные выборы в СССР будут хлыстом в руках населения против плохо работающих органов власти".
Работа над новой Конституцией
Вначале над проектом Конституции работал секретарь Центрального исполнительного комитета А. Енукидзе. Но тот принялся оспаривать многие положения, в частности, у него вызывало возражение положение о разделении властей и выборах судей. Поняв, что с ним кашу не сваришь, Сталин создал редакционную комиссию, в которую, кстати, входил и Бухарин. Любопытно, что Бухарин резко возражал против равных избирательных прав рабочих и крестьян.
Но в конце концов Сталину надоело спорить, и он поручил работу над проектом двум заведующим отделами ЦК Стецкому и Яковлеву. Они и проделали всю основную работу – написали проекты Конституции и избирательного закона. Окончательный вариант Конституции писал сам Сталин. Он многократно его перерабатывал, прежде чем вынести окончательный текст на всенародное обсуждение. Так, 126-ю статью, в которой идет речь о праве граждан на объединение, Сталин писал дольше остальных. Всего он лично написал одиннадцать наиболее существенных статей Основного Закона СССР.
Проект Конституции СССР был опубликован во всех газетах страны, передан по радио, издан отдельными брошюрами на 100 языках народов СССР тиражом свыше 70 миллионов экземпляров. О размахе всенародного обсуждения проекта свидетельствуют следующие данные: в нем приняло участие свыше 50 миллионов человек (55% взрослого населения страны); было внесено около двух миллионов поправок, дополнений и предложений к проекту. Последнее обстоятельство свидетельствует о том, что обсуждение проекта не носило формального характера.
Предполагалось, что одновременно с Конституцией будет принят и новый избирательный закон, по которому сразу же начнется выдвижение кандидатов в Верховный Совет. Выборы Сталин намеревался провести в тот же год. Уже были утверждены образцы избирательных бюллетеней, выделены деньги на агитацию и выборы.
В своем докладе 25 ноября 1936 г. вождь партии осудил тех, кто настаивал на том, чтобы по-прежнему "лишить избирательных прав служителей культа, бывших белогвардейцев и лиц, не занимающихся общеполезным трудом, или же, во всяком случае, ограничить избирательные права лиц этой категории, дав им только право избирать, но не быть избранным". Отвергая эту позицию, Сталин ссылался на те перемены, которые произошли с этими группами людей. Не отказываясь от тезиса об усилении классовой борьбы по мере продвижения к социализму, Сталин в то же время исходил из того, что в обновленном советском обществе степень влияния враждебных сил на сознание советских людей не может быть существенной.
Он заявлял: "Во-первых, не все бывшие кулаки, белогвардейцы или попы враждебны Советской власти. Во-вторых, если народ кое-где и изберет враждебных людей, то это будет означать, что наша агитационная работа поставлена из рук вон плохо и мы вполне заслужили тот позор". Так Сталин провозгласил поворот в политической жизни от запретов к снятию социальных и политических ограничений.
Воплощались в жизнь новые начинания Сталина в политической организации советского общества. И пусть в дальнейшем ему не удалось добиться проведения выборов с несколькими кандидатами, образец избирательного бюллетеня не изменился до конца Советской власти. Поэтому, когда в 1989 г. проходили выборы с несколькими кандидатами, форму избирательного бюллетеня, утвержденного Сталиным и другими членами Политбюро в 1937 г., не пришлось менять.
Борьба с противниками новой Конституции
Принятие Чрезвычайным VIII Всесоюзным съездом Советов Конституции СССР было встречено с энтузиазмом подавляющим большинством советских людей. 5 декабря – день принятия Сталинской Конституции – был объявлен праздничным.
Однако немало деятелей из руководящих кадров партии сопротивлялось принятию новой Конституции. Конечно, открытых выступлений партаппаратчиков не было, но чем ближе подходил срок принятия новой Конституции, тем больше появлялось признаков латентного сопротивления со стороны широкого партийного руководства. В частности, оно всячески уходило от обсуждения положения основного закона в открытой печати и на пленумах ЦК и тем самым вообще дистанцировалось от "нового курса".
Возможно, Сталин недооценил бюрократическую верхушку партии, ее способность к сопротивлению. И был за это наказан. Партократия предприняла сильный ход: Конституцию 5 декабря 1936 года утвердили, а принятие избирательного закона отнесли на год. Таким образом, выборы в Верховный Совет автоматически перенеслись тоже на год.
Июнь 1937 года. Наконец Пленум ЦК без поправок утверждает новый избирательный закон с альтернативными кандидатами. За день до закрытия Пленума Роберт Эйхе, секретарь Западно-Сибирского крайкома, пламенный латышский революционер, который за несколько лет до этого во время хлебозаготовок обрушивал на деревню страшные репрессии, подает в Политбюро записку, в которой говорится, что НКВД в области работает плохо.
"Чекисты вскрыли антисоветскую повстанческую кулацкую организацию, но полностью ее не разгромили, арестовав только верхушку. И в преддверие выборов, которые назначены на декабрь, необходимо расправится со всей антисоветской организацией, всех арестовать и осудить", — сообщает в записке Эйхе. Для ускорения процесса он просит, чтобы ему позволили организовать тройку, уже опробованную против крестьян. Он будет стоять во главе ее вместе прокурором и начальником областного НКВД.
Есть основания полагать, что Эйхе действовал не только от себя, а выражал требования значительной группы первых секретарей. Трудно отказаться от предположения, что данная инициатива являлась "пробным шаром", способом проверить свою силу и решимость "узкого руководства".
В связи с этим заслуживает внимания такой факт. Областные секретари обычно довольно редко бывали в кабинете у Сталина. А тут, судя по журналу посещений, в один день чередой у Сталина побывало пять первых секретарей, на другой день еще четверо.
О чем шла речь во время этих встреч, конечно, никто уже не узнает – все посетители вскоре погибли. Однако они поддержали инициативу Эйхе, превратив его в ультиматум: либо Сталин принимает их предложение, либо Пленум рассмотрит вопрос о его отставке как "уклониста". В это время большинства в ЦК у Сталина не было, и он вынужден был принять ультиматум.
Эйхе решением Политбюро получил разрешение создать тройку. Следом аналогичными правами были наделены и другие секретари. В течение месяца все прислали телеграммы, где они попросили себе право создать тройки и сразу же указали, сколько людей собираются выслать, а сколько расстрелять. Первыми их прислали шестеро из девяти секретарей, побывавших на приеме у Сталина.
Возможно, на Сталина подействовал заговор, в котором участвовали высшие военачальники, раскрытый накануне Пленума, или что-то другое. Но это что-то должно было быть очень серьезным. Так, если до Пленума он редко санкционировал аресты раскаявшихся оппозиционеров, то после него на телеграммах с подобными просьбами секретарей он неизменно писал: "Согласен".
Чем была Конституция 1936 года для народа?
Новая Конституция отражала реалии "победившего социализма", страны "рабочих и крестьян". Впервые за советское время все граждане признавались равными и могли участвовать во всеобщих, прямых, равных выборах при тайном голосовании. Новый закон гарантировал соблюдение свобод и прав граждан, добавив к ним еще право на труд и отдых, неприкосновенность личности и жилища.
Важнейшим положением Конституции было то, что она провозглашала основой экономики социалистическую собственность (государственную и кооперативно-колхозную) и разрешала "мелкое частное хозяйство" с запретом эксплуатации чужого труда.
Значение Сталинской Конституции состояло в том, что это была первая в нашей отечественной и в мировой истории Конституция действительно социалистического государства.
Только в Сталинской Конституции впервые зазвучали те формулировки социально-экономических гарантий, которые всегда нами воспринимались как абсолютно слитые с социалистическим жизненным укладом: граждане СССР имеют право на труд, на отдых, на материальное обеспечение в старости и в случае потери трудоспособности – на бесплатное образование всех видов, включая высшее, на бесплатную медицинскую помощь. В таком виде она просуществовала до 1977 года, после чего в "брежневской Конституции" было закреплено определение компартии как "основной движущей и определяющей силы общества".