Теория всего. Теория всего Рассмотрение уголовного дела по вновь открывшимся обстоятельствам
Возобновление уголовного дела по вновь открывшимся обстоятельствам по ст. 413 УПК РФ – подтверждение наличия в стране судебной защиты, права на непредвзятое, компетентное осуществление правосудия. Целью возобновления дела является обеспечение принятия безошибочного решения. Применяется, когда все возможности по оспариванию решения исчерпаны. Статистика судопроизводства отмечает, что такой возможностью воспользовалось небольшое количество граждан.
В 2016 году было рассмотрено 965 000 уголовных дел, из них:
- Вынесено 772 556 обвинительных актов.
- Реабилитировано 4658 человека.
- Прекращено240 000 дел по различным основаниям.
- Доля дел, отправленных на пересмотр в соответствии со ст. 413 УПК, составила 6%.
Причин такой статистики несколько. Главная из них – отсутствие веры в свои силы.
Законодатель предусмотрел возможность обжалования итогового решения при появлении доказательств его неправомерности. Исправление ошибок возможно при возобновлении производства по правилам и основаниям главы 49 Уголовно-процессуального кодекса.
Уголовно-процессуальный кодекс содержит условия, которые должны быть соблюдены при возобновлении дела:
- неправосудное решение вступило в силу;
- выявлено наличие обстоятельств, доказывающих совершение преступления заинтересованным лицом в отношении осужденного;
- получены иные судебные акты, доказывающие неправомерность судебного решения.
Какие обстоятельства следует классифицировать как новые? Какие считаются вновь выявленным? Ответы на эти вопросы найдёте в этой статье.
Открытие дела по вновь выявленным обстоятельствам
Возобновление уголовного дела по вновь открывшимся обстоятельствам инициируется при наличии доказательств невиновности осужденного.
К таким доказательствам относятся:
Вердикт должен изобличать в преступлении конкретное лицо, имеющего умысел по отношению к осуждённому и правосудию. Право на принятие решения принадлежит прокурору.
Смерть виновного не позволит получить приговор, в качестве неоспоримого доказательства. В таких случаях днём возникновения вновь открывшихся обстоятельств считается дата вынесения решения о прекращении уголовного преследования. Примирение при возобновлении уголовного дела невозможно.
Нарушения, допущенные при рассмотрении и обжаловании дела, которые не могут быть отнесены ко вновь открывшимся обстоятельствам:
Нарушения, перечисленные выше, могут обжаловаться только в апелляционном, кассационном и надзорном порядке. Право на принятие решения о возобновлении дела принадлежит прокурору, за исключением пересмотра на основании решений ЕСПЧ и Конституционного суда.
Прокурор, получив сообщение от заинтересованных граждан, уполномоченных лиц, назначает проверку. Решение в возбуждении или отказе производства оформляется постановлением. Положительное заключение прокурора направляется вместе с материалами в суд, который выносит судебный акт.
Судебное учреждение может принять одно из перечисленных решений:
- Отменить судебный акт и передать материал для нового судебного процесса.
- Отменить незаконное решение, прекратить уголовное преследование.
- Отклонить заключение прокурора.
Граждане, получившие постановление об отказе, вправе обжаловать его в вышестоящем суде.
Районный суд Москвы рассматривал уголовное дело подсудимого Р.Р. Левицкого, обвиняемого в мошенничестве ст. 159 УК РФ. Заключение эксперта – сотрудника экспертной службы при МВД, послужило основным доказательством совершения преступления. На этапе судебного разбирательства подсудимый выбрал позицию самостоятельной защиты, тем самым лишив себя справедливого разбирательства и правосудного решения. Адвокат – консультант, назначенный судом, занял позицию стороннего наблюдателя. Самостоятельное обжалование итогового решения в вышестоящих инстанциях также не дало результата.
Тогда родственники осуждённого обратились к адвокату по соглашению. В ходе работы защитником была доказана преступная деятельность, заинтересованность эксперта в результате дела. Возбуждено уголовное дело и вынесен приговор. Дело Р.Р. Левицкого было пересмотрено в связи с вновь открывшимися обстоятельствами, вынесено решение о прекращении уголовного преследования.
Гражданка А.С. Шестакова осуждена по ч. 4 ст. 159 УК РФ мошенничество. Приговор обжаловался в апелляционной и кассационных инстанциях, но суды не нашли нарушений и оставили судебный акт без изменения. Уголовное дело и приговор в отношении якобы потерпевшего П.Н. Долгова доказали наличие умысла – ложных показаний в отношении А.С. Шестаковой. В связи с вновь открывшимися обстоятельствами дело было пересмотрено, А.С. Шестакова реабилитирована.
Гражданин Н.П. Самойлов осуждён по ч. 4 ст. 228.1 УК РФ. Приговор обжаловался адвокатом в вышестоящих судебных инстанциях, оставлен без изменения. Осуждённым было подано заявление о возбуждении уголовного дела в отношении оперативных сотрудников и следователя, которые в ходе провокации подкинули наркотики в его автомобиль. Следователь и оперативники сознались в совершённом преступлении, был вынесен приговор. Пересмотр дела позволил Н.П. Самойлову реабилитироваться.
Грамотные действия защитника важны при вынесении законного решения. Самостоятельное обжалование, отсутствие знаний уголовного законодательства, нюансов при выявлении иных обстоятельств приводит к отрицательному результату. Уголовное дело не может быть пересмотрено в соответствии со ст. 413 УПК РФ, по вновь открывшимся обстоятельствам, если судебное следствие проводилось в особом порядке. Признание вины в следствии, суде не позволит обжаловать неправомерное решение.
Из практики. Гражданка Р.Б. Анелина приговорена судом за преступление по ст. 228.1. Дело в суде рассматривалось в особом порядке, при согласии подсудимой. По истечении двух лет следователь, ведущий расследование, был осуждён за преступление, совершённое в отношении Р.Б. Анелиной. Судебный акт, вынесенный при особом порядке, не позволил осуждённой подать заявление на реабилитацию.
Адвокат, осуществляющий защиту, должен досконально изучить материалы уголовного дела, выявить недостатки следствия, добиться пересмотра. Знание законодательства, опыт позволит состояться правосудию, получить нужный результат.
Система правосудия допускает возможность пересмотра приговора при появлении новых обстоятельств. Они должны выражаться в особом мнении независимых арбитров, изложенных в итоговом решении. Получение такого решения – самостоятельная, длительная по времени, но результативная процедура. При условии грамотной работы профессионала, специализирующегося на таких делах.
К таким обстоятельствам относятся:
Обязательное условие возобновления рассмотрения дела – наличие нового материала, не имеющего отношения к вынесенному приговору.
Подлежат пересмотру только те дела, в связи с которыми были поданы жалобы. Правом на принятие решения о пересмотре имеет Председатель ВС или его заместители, которые своим вердиктом определяют дальнейшую судьбу уголовного дела и назначают судебное заседание. Пересмотр дела осуществляется Президиумом ВС РФ.
Комментарии к ст. 413 УПК не дадут полного понимания сути процесса при возобновлении дела. Изучить вопрос поможет судебная практика, которая наглядно доказывает наличие рабочего механизма, восстанавливающего права граждан. Главное, правильно воспользоваться этим механизмом и верно подойти к вопросу обжалования.
Суть обжалования в КС РФ состоит в том, что заявитель должен доказать неправомерность применения судами той или иной законодательной нормы.
Обращение в Конституционный суд может быть подано любым гражданином, интересы которого нарушены вступившим в силу судебным актом. Также обращение может быть отправлено судьей, с просьбой проверить наличие конституционности смысла применения той или иной статьи закона. В данном случае происходит приостановление процесса по конкретному делу до момента получения ответа.
Р.Н. Топорков осужден по ст. 159 мошенничество, приговорен к реальному сроку наказания. Адвокат осужденного обратился в Конституционный суд с жалобой о проверке конституционности примененного судом закона. Конституционный суд установил, что примененные нормы законодательства не соответствовали их конституционному смыслу, что нарушило право осужденного на справедливый приговор. Решение КС явилось основанием для возобновления уголовного дела. Приговор в отношении Р.Н. Топоркова был отменен.
Рассмотрим пример. Потерпевшим по уголовному делу устанавливается гражданин, чьи права нарушены преступлением: собственник недвижимого имущества, наследник, в случае убийства собственника. Адвокатом осуществлялась защита гражданина Н.А. Полозова, осужденного за мошенничество ст.159 УК РФ, где потерпевшим по делу был признан человек, не соответствующий данным критериям, но заинтересованный в результате. Конституционный суд установил, что норма закона, примененная в конкретном случае, не соответствовала тому смыслу, который был заложен законодателем. Решение КС явилось основанием отмены судебного акта, получения оправдательного результата.
Практика пересмотра судебных дел на основании решения ЕСПЧ неоднозначна. Не секрет, что сроки рассмотрения жалоб россиян в Европейском суде затягиваются на пятилетия и больше. Решения, принимаемые Европейским судом, не всегда дают нужный результат. Адвокаты, работающие в этом направлении, знают плюсы и минусы выбранного пути. Тонкости подготовки материала, нюансы написания основной жалобы, наличие или отсутствие целесообразности такого шага.
Из практики. Адвокат осужденного А.П. Корина обратился с жалобой в ЕСПЧ на незаконный приговор. Европейский суд признал, что сотрудниками полиции в ходе расследования преступления было допущено бесчеловечное, унижающие достоинство обращение. В результате которого осужденный дал противоречивые показания. Суд первой инстанции отверг алиби осужденного, что привело к несправедливому приговору, неверной оценке доказательств. Первоначальные показания, данные А.П. Кориным под принуждением, привели к необоснованному осуждению за убийство. Президиум ВС РФ возобновил дело ввиду новых обстоятельств. Впоследствии уголовное преследование было прекращено, А.П. Корин реабилитирован.
Гражданин К.К. Литвиненко обратился с жалобой, которую ЕСПЧ удовлетворило, признав незаконным долгое содержание под стражей. Дело было пересмотрено Президиумом ВС, который отменил все постановления об избрании меры пресечения. В итоге гр. К.К. Литвиненко получил компенсацию и свободу.
Европейский суд рассмотрел жалобу гражданина Д.Н. Алехина, указав на неразумные сроки содержания под стражей и рассмотрения кассационной жалобы. Дело пересматривалось Президиумом ВС, который отменил постановления судов о мере пресечения, кассационное определение, освободил Д.Н. Алехина.
Гражданин П.Н. Мохов приговорен к 22 годам лишения свободы. Обратился в Европейский суд по правам человека, обжалуя нарушение правила презумпции невиновности. До вынесения вердикта суда по новостному каналу телевидения показывали видеоролик, где прокурор убедительно говорил о совершении Моховым убийства. ЕСПЧ указывает в решении о недопустимости признания человека виновным до приговора. Президиум ВС удовлетворяет заявление, возобновляет производство. Приговор был пересмотрен, жалоба удовлетворена.
Гражданин А.С. Лучников был осужден за убийство. Приговор обжаловался в апелляционной, кассационной и надзорной инстанциях, но остался без изменений. Через несколько лет родственники осужденного обратились к адвокату с просьбой помочь в пересмотре дела. Рассказали, что видели живым человека, за убийство которого осужден А.С. Лучников. Дело было возобновлено в связи с новыми обстоятельствами, осужденный оправдан, компенсирован причиненный вред.
Следует помнить:
- появление иных обстоятельств служит началом процесса;
- смерть лица не может служить отказом в его реабилитации;
- оправдательный приговор подлежит пересмотру в течение года с момента появления иных обстоятельств.
Соблюдение данных условий обязательно.
Задача адвоката правильно подойти к решению ситуации, изучить все возможные пути обжалования и выбрать единственно верный. Самостоятельное обжалование решения суда приводит к плачевным последствиям.
Вместе с тем при исключительных обстоятельствах, свидетельствующих о совершении участниками производства по уголовному делу, в том числе судьей или свидетелем, преступления, вследствие которого искажается само существо правосудия и принятых по его результатам судебных решений, Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации допускает возможность проведения отдельного расследования этих обстоятельств, по результатам которого может быть осуществлен пересмотр вступившего в законную силу судебного решения по делу (части первая, вторая, третья и пятая статьи 413). Такое расследование проводится в установленных уголовно-процессуальным законом формах и не предполагает какого-либо ограничения участников уголовного судопроизводства в их правах, в том числе в праве на обжалование в суд затрагивающих конституционные права и свободы решений и действий (бездействия) дознавателя, следователя и прокурора. Оспариваемая заявителем УПК Российской Федерации не только не препятствует этому, но, напротив, прямо предусматривает право обжалования заинтересованными лицами постановления дознавателя, следователя или прокурора об отказе в возбуждении уголовного дела, а равно других их решений и действий (бездействия), которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам.
Ст. 413 УПК РФ содержит основания для возобновления по уголовному делу по новым и вновь открывшимся обстоятельствам. Сразу отметим, что исторический свой вклад в реформировании и надзора, и новых/вновь открывшихся обстоятельств внес Президиум Курганского областного суда и гражданин Маркин.
Ч.4 ст.413 п.2 – новым обстоятельством является констатированное ЕСПЧ нарушение, связанное с применением ФЗ, несоответствующее положениям Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод . Надо сразу отметить, что ни в каком ином законе нет положения о том, что закон оценивается на предмет соответствия конвенции. То, что оценивается на соответствие КРФ, это понятно. А вот что такое констатация ЕСПЧ несоответствия нашего закона конвенции не совсем понятно. Применительно к конкретному осужденному и обвиняемому понятно, что будет – его приговор будет пересмотрен. Не понятно положение суда в этой связи, что он будет делать дальше в его деле и в иных делах, будет ли он дальше применять такой закон. Иными словами, является ли решение ЕСПЧ о признании несоответствующим нашего ФЗ положениям конвенции еще одной формой дисквалификации ФЗ наряду с КС? Или все-таки такой формы дисквалификации нет? А когда ЕСПЧ говорит, что качество закона не соответствует конвенции, что это: это дисквалификация такого закона или же нет?
Что это вообще такое несоответствие закона конвенции?
Проблематика пересмотра судебных актов в связи с выходом решений ЕСПЧ весьма неоднозначна. Далеко не все эти акты надо пересматривать. Наиболее радикальная позиция в том, что когда ЕСПЧ устанавливает нарушение конвенции и присуждает компенсацию, то этой компенсации достаточно. Но это радикальная позиция, поскольку ЕСПЧ требует доведения восстановления нарушенных прав до конца. Но далеко не всегда этого нужно делать. Например, по делу Кудешкиной против РФ. Она выиграла дело, но никто ее в должности судьи не восстановил.
Таким образом, перед нами стоит вопрос о том, является ли пересмотр судебного акта автоматическим в связи с выходом постановления ЕСПЧ или нет?
Конечно, если гражданка Гладышева дошла до ЕСПЧ по поводу виндикации и ЕСПЧ и он сказал, что механизм работы виндикации у нас не очень. Квартиру у нее отобрали. Конечно, после выхода решения ЕСПЧ ее решения должны быть пересмотрены, поскольку компенсация не восстановит нарушенных прав, так как у нее отобрали квартиру. Правда, тут возникает вопрос о том, а как же правовая определенность, как быть с ней.
А что в рамках уголовных дел? Например:
- Постановление Президиума ВС (так как в связи с выходом решения ЕСПЧ пересматривает исключительно Президиум ВС и исключительно по представлению председателя ВС)от 02.03.2011 №424-П10 по делу гражданина Лингвиненко. Его долго держали под стражей. ЕСПЧ согласился с тем, что его неразумно долго держали под стражей, не оценили все совокупность обстоятельств, не учли тяжесть преступления и т.п. Что делает ВС РФ. Он отменяет все постановления об избрании меры пресечения заключения под стражу. Лингвиненко от этого ни жарко, ни холодно. Повторно компенсацию не платили, так как заплатили по решению ЕСПЧ.
- Постановление Президиума ВС РФ от 21.07.2010 года №82-П10 по делу Алехина. ЕСПЧ сказал, что все сроки нарушены. ВС отменяет все постановления об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу + отменили и кассационное определение, так как ЕСПЧ сказал, что долго его принимали.
- Постановление Президиума ВС РФ от 06.07.2011 №120-П11 . Осужден к 22 годам лишения свободы. До начала судебного разбирательства государственный телевизионный канал дважды транслировал выступления прокурора, в котором последний утвердительно говорил о том, что это Мохов совершил убийство, сопряженное с разбойным нападением. Это заявление не только описывало ситуацию, но и представляло собой установленный факт. Такое заявление носило установленный характер и привело к предвзятой оценке компетентного органа. ЕСПЧ усмотрел здесь нарушение, так как вина его виновность была установлена еще до приговора суда (здесь проблема втягивания суд через прессу и т.п.). Мохов выиграл в ЕСПЧ, так как до вступления приговора в силу никто не может называть его виновным, так как это все подрывает презумпцию невиновности.
Что делает Президиум ВС РФ? Раз ЕСПЧ сказал, что нарушено право на беспристрастный суд, то нужно отменять. Отменили. Но судя по всему приговор-то правильный, пишет Президиум. Далее ВС указывает, что вряд ли судьи кассационной инстанции знали про это выступление по местному телевидению, следовательно, воздействия на судей не имеется. Таким образом, нет оснований для отмены приговора.
Резолютивная часть этого решения выглядит так: представление председателя ВС РФ, Лебедева, удовлетворить, возобновить производство по уголовному делу в виду новых обстоятельств, приговор оставить без изменения.
Это одна часть проблемы, связанная с 413 ст. УПК РФ. Она наглядно иллюстрирует, что пересмотр не автоматический, не механический, пересмотр тогда, когда он является частью правовосстановительного механизма . Если пересмотр не может сработать на правовосстановительный механизм, то его и не должно быть.
Теперь рассмотрим п.2.1 ч.4 ст.413 УПК РФ (реакция на Постановление КС РФ), в котором указано, что наступление в период рассмотрения уголовного дела судом или после вынесения судебного решения новых общественно опасных последствий инкриминируемого обвиняемому деяния, являющихся основанием для предъявления ему обвинения в совершении более тяжкого преступления .
Эта история закончилась тем, что летом 2013 года КС РФ вернул возможность направления дела на доследование. С чего все начиналось? Ст.ст.405 и 413 УПК РФ были дважды признаны неконституционными КС РФ в той мере, в которой они не допускали пересматривать вступивший в законную силу приговор, если это ухудшало положение виновного лица. КС РФ задался вопросом, а может ли масштаб ответственности зависеть от факторов процессуального характера (от факторов, которых нет в УК РФ) . Это предложение описывает соотношение материального и процессуального. Может ли процессуальная форма блокировать реализацию материального содержания?
Вот что такое ценность формы. Даже когда входе рассмотрения уголовного дела становится ясно, что это не тяжкий вред, а убийство, например, то мы не можем сразу переквалифицировать. Мы делаем вид, что не знаем, а потом, после внесения приговора и вступления в законную силу подаем заявления о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам. Так как по ходу процесса мы не можем, так как блокируется формой.
Но блокирует ст.237 УПК РФ – возвращение уголовного дела прокурору.
Мы то отменим по вновь открывшимся, но на какую стадию нам возвращать, получается на судебную, но нам надо пересоставить обвинительный акт, то есть вернуть дело прокурору, но ст. 237 блокирует, вот он запрет на доследование. Получается, что круг замкнулся.
Рассмотрим Постановление КС РФ от 11.05.2005 года №5 (раздаточный материал №4, стр.1). Речь идет о ст.405 УПК РФ в первой редакции, которая запрещала при пересмотре в порядке надзора поворот к худшему. Все понятно, всякая судебная ошибка должна исправляться. Во всяком случае та, которая искажает суть правосудия, разрушает баланс конституционно значимых ценностей, и если в конце концов оправдали того, кто совершил преступление, то не может существовать процессуальных препятствий для исправления ошибки. Иное бы противоречило природе и сути правосудия. И ссылаясь на европейскую конвенция, КС говорит, что если ошибка носит фундаментальный, существенных характер, то можно отменить и оправдательный приговор. Идея в общем понятна.
Обратим внимание на п.5, в котором КС указывает, что из КРФ вытекает необходимость законодательного установления точных и четких оснований, условий и порядка пересмотра вступивших в силу судебных решений , для того, чтобы правовая определенность была в порядке и чтобы законность была в порядке. Поэтому законодателю необходимо изменить ст.405 путем внесения в нее критериев пересмотра в сторону ухудшения положения обвиняемого, чтобы в эту сторону можно было пересматривать судебные акты.
Обратимся в связи с этим к ст.401.6 УПК РФ и ст.412.9 УПК РФ. В ч.2 ст. 412.9 указано, что поворот к худшему при пересмотре судебного решения в порядке надзора не допускается, за исключением случаев, предусмотренных статьей 401.6 . Таким образом, в надзоре сделана отсылка в кассацию (то есть основания для такого пересмотра и в кассации, и в надзоре одинаковые). А в ст. 401.6 читаем, чтопересмотр в кассационном порядке приговора, определения, постановления суда по основаниям, влекущим ухудшение положения осужденного, оправданного, лица, в отношении которого уголовное дело прекращено, допускается в срок, не превышающий одного года со дня вступления их в законную силу, если в ходе судебного разбирательства были допущены повлиявшие на исход дела нарушения закона, искажающие саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия . Иными словами, здесь в соответствии с приведенным выше Постановлением КС предусмотрены временные ограничители – 1 года. А вот относительно критериев, вопрос, так как в статье в качестве критериев такого пересмотрауказаны нарушения закона, искажающие саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия . Возвращаясь к Постановлению КС №5-П встает вопрос, являются ли такие критерии точными и четкими. Выполнено ли предписание КС РФ? Критерии остаются оценочными, дискреционно-усмотрительными.
А обычная ошибка в квалификации деяния искажает саму суть правосудия ? То есть то, что называется неправильным применением материального закона, искажает суть правосудия? А речь о том, что такое суд и что такое законность. Перед нами ошибка в квалификации деяния, осудили мягче, чем должны, а потерпевший еще подает жалобу. Но государство же должно защищать достоинство потерпевшего от уголовного преступления + есть Международный пакт о защите жертв преступлений, соответствующие акты ООН. Потерпевший указывал на ошибку в ходе предварительного расследования и в ходе судебного разбирательства, но его не слушал следователь, а суд сказал, судит только в рамках обвинительного акта, только в рамках обвинительной формулы. Что тогда делать? Ведь права потерпевшего нарушаются.
Обратимся теперь к Обзору судебной практики ВС РФ за первый квартал 2011 года (раздаточный материал №4, стр.5-6). Это аналогичная ситуация, которая рассматривалась КС РФ в 2007 году, и после рассмотрения которой было принятоПостановление КС РФ от 16.05.2007 года №6-П (раздаточный материал №4, стр. 1-3). Самое главное здесь это фраза, что«решение по уголовному делу определяется не деянием и личностью обвиняемого, а фактором по существу, не связанным с основаниями уголовной ответственности, что не согласуется с принципом равенства перед законом и судом» ! Это квинтэссенция в самой этой постановке вопроса осоотношении процессуальной формы и материального закона .Может ли процессуальная форма блокировать полностью или частично реализацию материального закона? Это здесь получило свое окончательное воплощение.
На первый взгляд, форма служебная, форма подчиненная, она обслуживает материальное содержание. И в этом смысле форма должна обеспечивать, чтобы все виновные были привлечены к ответственности за то, что совершили.
Вместе с тем, для нас ясно и другое, что все эти принципы суд скорый правый, независимый, беспристрастный и т.п. воплощены в форме, поэтому запрет пересматривать в сторону ухудшения, это конечно принцип, которого нет в материальном законе. И то, из чего исходят 237 в сочетании 252 – это фундамент процесса, это к материальному закону отношения не имеет. Но в этих статьях в этом смысле воплощено в концентрированном виде весь гуманистический пафос уголовного процесса, все это достоинство личности, презумпция невиновности, состязательность, суд не является органом борьбы с преступностью и т.п. Правда на другой стороне чаше равенство перед законом и судом. Поэтому все эти гуманистические идеи в процессуальной форме. Получается принцип равенства всех перед законом и судом говорит о том, что судить надо за то, что совершил, а все эти гуманистические идеи, включая принцип справедливости. Говорят, ну и ладно, подумаешь осудили мягче, это право государства.
Этих идей нет в материальном законе, в материальном законе – каждый должен отвечать за то, что совершил, а справедливость, гуманистические идеи. Все это закладывается в процессуальной форме. Отсюда и конфликт процессуальной формы и материальным содержанием, которое она обслуживает.
Второе замечание в данном постановлении это то, что указано в п.5, а именно, «не открывает возможность для принятия такого решения и правовая позиция Конституционного Суда Российской Федерации, согласно которой часть первая статьи 237 УПК Российской Федерации не исключает правомочие суда по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвратить дело прокурору для устранения препятствий к его рассмотрению судом во всех случаях, когда в досудебном производстве были допущены существенные нарушения закона, не устранимые в судебном производстве, если возвращение дела не обусловлено необходимостью восполнения неполноты проведенного дознания или предварительного следствия, поскольку данная правовая позиция, изложенная в Постановлении от 8 декабря 2003 года N 18-П, непосредственно не распространяется на случаи, связанные с необходимостью исследования новых или вновь открывшихся обстоятельств, которые ранее не были и не могли быть известны органам предварительного расследования ». Это так называемая эволюция правовой позиции.
В Постановлении от 08.12.2003 года №18-П речь шла о ч.4 ст.237, в которой говорилось, что когда суд возвращает дело прокурору, не допускается совершение следственных или иных процессуальных действий. Вот этот запрет и было отражение идеи запрета возвращения дела на доследования (восполнение неполноты следственных действий). Но норма все-таки позволяла возвращать дело в связи с нарушением требований УПК, которые не могут быть восполнены при судебном разбирательстве, то, конечно, процессуальные действия так или иначе нужно было совершать, а ч.4 ст.237 говорила, что никакие действия совершать нельзя. То есть образовался замкнутый круг, а следовательно, КС признал ее в этой части неконституционной, как запрещающей совершать процессуальные действия, но при этом КС подчеркивал, что все процессуальные действия можно совершать, за исключение восполнения неполноты следственных действий (об этом сказано и в данном постановлении).
И вот эта правовая позиция, заложенная в Постановлении №18-П, не открывает возможности для принятия нужного решения, так как если мы пересмотрели по новым обстоятельствам, то мы отменили приговор, вернули на стадию судебного разбирательства, а суд связан формой обвинения по 252. Следовательно, чтобы судить, необходимо пересоставить форму обвинения, а для этого надо было вернуть следователю. А ст.237 не позволяла. И вот здесь КС констатирует, что его предыдущая правовая позиция не решала проблемы.
И вот в п.6 данного Постановления КС указывает, что если же это невозможно в силу недопустимости выхода суда за рамки обвинения, сформулированного в обвинительном заключении (обвинительном акте), то должны быть задействованы процессуальные механизмы, которые позволяли бы осуществлять расследование новых обстоятельств и их учет в соответствующем документе, направляемом в суд органами уголовного преследования . Необходимо обратить внимание на фразу «недопустимости выхода суда за рамки обвинения », здесь это не подвергается сомнению. КС соглашается с тем, что ст.252 УПК не трогаем, суд не может выходить за рамки обвинения. Но если нельзя за них выйти, то должны быть задействованы другие процессуальные механизмы, которые так или иначе позволят это учесть и осудить за то, что совершил.
Вернемся в ст.413 УПК РФ, которая дополнена п.2.1 в ч.4, согласно которому новым обстоятельством является наступление в период рассмотрения уголовного дела судом или после вынесения судебного решения новых общественно опасных последствий инкриминируемого обвиняемому деяния, являющихся основанием для предъявления ему обвинения в совершении более тяжкого преступления.
И обратим внимание на 237 ст., которая также подверглась изменению и была дополнена ч.1.2, которая говорит о случаях, когда судья по ходатайству стороны возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий к его рассмотрению судом. И названы два случая – 1) после направления уголовного дела в суд наступили новые общественно опасные последствия инкриминируемого обвиняемому деяния, являющиеся основанием для предъявления ему обвинения в совершении более тяжкого преступления, или 2) ранее вынесенные по уголовному делу приговор, определение или постановление суда отменены в порядке, предусмотренном главой 49 УПК (возобновление производства по уголовному делу в виду новых или вновь открывшихся обстоятельств), а послужившие основанием для их отмены новые или вновь открывшиеся обстоятельства являются в свою очередь основанием для предъявления обвиняемому обвинения в совершении более тяжкого преступления.
И в 5-П, и в 6-П везде красной линией идет речь о правах потерпевшего . Поскольку если государство и может отказаться преследовать, если получилось, что осудили по более мягкой статье. С позиции публичной власти еще как-то можно объяснить – публичная власть гуманная, справедливая и т.п. Но не прощает потерпевший. Где защита достоинства личности потерпевшего? Достоинство личности обвиняемого защищаем, а потерпевшего?
Но, а что делать суду, когда он видит, что надо переквалифицировать? Как ему вынести законный приговор, оставаясь при этом в пределах формулы обвинения?
Эта проблема дошла до пика в 2013 году, и в 02.07.2013 года КС принимает Постановление №16-П (раздаточный материал №4, стр.3-5), посвященного проверке конституционности только ст.237 УПК РФ. Осталась разобраться, что делать, если в рамках судебного разбирательства становится понятно, что необходима переквалификация на более тяжкое деяние. Так, вп.3 (абз.2) КС указывает, чтобезусловное следование инициативе стороны обвинения или защиты означает недопустимое ограничение самостоятельности суда . Вместе с темне может рассматриваться как принятие на себя судом не свойственной ему функции обвинения вынесение решения, направленного на исправление допущенных органами . Что это? Это фраза, достойная советского учебника по уголовному процессу. Сейчас от ст.237 УПК ничего не останется. А дальше мы выясним, что суд все-таки является органом борьбы с преступностью. Ведь главный вопрос – это вопрос является ли суд органом борьбы с преступность или он является только независимым арбитром, рассуживает точки зрения представленные ему? А мы уже отмечал, что сама по себе состязательность более чем процессуальный элемент беспристрастности (это процессуальное оформление беспристрастности). И беспристрастность в том, что судья рассуживает равнозначные, равновеликие точки зрения стороны обвинения и стороны защиты. Но вот исправление ошибки, допущенной одной из сторон процесса, не может рассматриваться как выполнение функций обвинения, поскольку, как пишет КС РФ,иное вынуждало бы его принять решение заведомо противоречащее закону ,что в принципе недопустимо . Вопрос в том,противоречие какому закону? Такое решениепротиворечит материальному закону, но в тоже время не противоречит процессуальному . Так вот на одной чаше – правильное применение нормы материального права, а на другой чаше весов - совокупность всех принципов, идей, идеальных представлений, которые воплощены в процессуальной форме. И начинает побеждать принцип законности – либо соответствует закону, либо нет, третьего не дано. Но в том-то и дело, что соответствие одному закону может означать несоответствие другому, и наоборот. Вот эта подчиненность материального содержания принципам, заложенным в процессуальной форме, она и рождает этот конфликт. У нас вообще принцип свободной оценке доказательств. Судебный акт – это акт применения материального закона, следовательно, в зависимости от того, что установили, такую норму материального закона и должен применить суд. Но форма не пускает этого сделать, в ней свои принципы. Но это недопустимо.
Относительно п.3.1 данного постановления, то в нем КС прослеживает историю своих подходов к решению поставленного вопроса. Что мы видим.Направление дело прокурору не может свидетельствовать о прямой или косвенной заинтересованности судьи в исходе дела . Но так вопрос никогда никто не ставил. Все начинается с 1999 года.Возвращать для восполнения неполноты предварительного следствия недопустимо, а возвращать можно, только если нет потребности в восполнении материалов предварительного следствия . И все предшествующие правовые позиции исходили из того, что совершать можно любые процессуальные действия после возвращения дела, но только нельзя восполнять неполноту следствия.
Обратите внимание на то, что КС говорит о том, что инициирование судом процедуры устранения препятствий для правильного рассмотрения уголовного дела не противоречит принципам правосудия и не свидетельствует о том, что суд тем самым осуществляет уголовное преследование обвиняемого или участвует в нем, т.е. берет на себя функцию обвинения ! Все справедливо применительно к старым позициям, так как они не связывались с восполнением неполноты предварительного расследования. Возврат дела прокурору не находился в конфликте с недопустимостью осуществления судом функции обвинения. Речь шла о возврате дела прокурору, в том числе для защиты прав обвиняемого, так как были нарушены несоблюдением требований УПК.
А что происходит при неправильной квалификации ? Этому посвященп.3.2 указанного Постановления КС. Если суд видит, что органы следствия неправильно применили норму Общей или Особенной части УК РФ (то есть норму материального закона), а суд не может устранить, так как связан обвинительной формулой, а стороны не ходатайствуют, то неустранение бы данного обстоятельства приводило бы к вынесению незаконного и необоснованного приговора. Это то, что называется правильное применение норм материального права. Кроме того, неправильное применение норм материального права является (ст.389.15 УПК) основанием отмены или изменения приговора в апелляционном порядке.
П.4 Постановления. КС указывает, что оказывается квалификация деяния, данная органом предварительного следствия, может рассматриваться лишь в качествепредварительной . Если это предварительная квалификация, как она вообще может задавать параметры дальнейшего разбирательства. По сути, здесь написано, что как можно поставить суд в зависимость от формулы обвинения. Ведь, по сути, квалификация следователя носит предварительный характер, плюс, он вообще из исполнительной власти, а суд контролирует исполнительную власть. Как можно было дойти до того, чтобы связать суд формулой обвинения. Как можно было связать суд квалификацией, которая данная органом заведомо подконтрольным суду. Вот, что говорит КС. Он указывает, чтоесли суд придет, что имеет место нарушение требований УПК, в том числе, несоответствие квалификации инкриминируемого обвиняемому преступления обстоятельствам, указанным в обвинительном заключении, обвинительном акте или обвинительном постановлении. Но несоответствие квалификации – это нарушение материального закона или процессуального? Это, по мнению, КС нарушение процессуального закона (?). С одной стороны, почему бы и нет – у нас предъявляется требование к судебному акту, чтобы он был законный и обоснованный, а требования законности и обоснованности – это требования процессуального закона. Следовательно, если дана неправильная квалификация в приговоре суда, то это нарушение какого закона, процессуального, так как требование законности – это требование процессуального закона. Получается, что всякая неправильная квалификация – это нарушений требований процессуального закона. Но почему надо было так писать. Ведь с этим довольно тяжело согласиться, так как мы всегда делили нарушения на нарушения материального закона и на нарушения процессуального закона. Нарушение в ходе процессуальной деятельности – это нарушение процессуального закона, но нарушение в квалификации – это нарушение материального закона. Мы так привыкли. А здесь легким движением руки нарушение материального закона превратилось в нарушение процессуального закона.
Почему же так сделали? Потому что, возвращать дело прокурору можно только при нарушении процессуального закона, а так как дальше надо объяснить, почему дело надо возвращать и на основании чего, да и чтобы линия рассуждения соответствовала линии рассуждения с 2005 года, ст.237 говорит о том, что вернуть можно только для исправления нарушений процессуального закона. И поэтому так и получилось, что неправильная квалификация стала нарушением процессуального закона. Из этого получается, что процесс поглощает материальное право и растворяет его в себе. Есть только то материальное содержание, которое осталось в приговоре.
П.4.2 – обратите внимание на абз.2 данного пункта, который начинается словами «тем более требуется». Получается, что раз из-за новых и вновь открывшихся обстоятельствах, то тем более требуется задействование процессуальных механизмов, когда все понятно уже в ходе судебного разбирательства. Далее указывается, что в обвинительном заключении дается неправильная уголовно-правовая оценка,очевидная для суда . Таких выражений необходимо избегать. Ведь что такое очевидность? Кроме того, для кого эта очевидность? Лучше было бы указать, что дается неправильная оценка, что установлено судом.
Далее указывается – «либо когда в ходе предварительного слушания или судебного разбирательства установлены фактические обстоятельства, являющиеся основанием для предъявления обвинения в совершении более тяжкого преступления, что препятствует всестороннему и объективному разрешению уголовного дела и может отразиться на правильности окончательной квалификации судом совершенного обвиняемым деяния, а потому поставить под сомнение законность и обоснованность вынесенного по делу судебного решения .
Предусматривая процедуры исправления как процессуальных нарушений, допущенных судом, так и нарушений, касающихся неправильного применения им уголовного закона, Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации не содержит, однако, положений, позволяющих разрешить вопрос о таких нарушениях, допущенных органами предварительного расследования, если фактические обстоятельства, изложенные в обвинительном заключении, обвинительном акте или обвинительном постановлении, свидетельствуют о наличии в действиях обвиняемого признаков более тяжкого преступления либо если в ходе предварительного слушания или судебного разбирательства установлены фактические обстоятельства, являющиеся основанием для предъявления ему обвинения в совершении более тяжкого преступления. Тем самым, по существу, сужается функция судебного контроля за действиями органов уголовного преследования, что препятствует реализации принципов равенства, справедливости, верховенства права, а также принципа законности , как они установлены Конституцией Российской Федерации, уголовным и уголовно-процессуальным законами, и не отвечает требованиям справедливого правосудия, самостоятельности и независимости судебной власти ». Ну, во-первых, верховенство права к законности не имеет никакого значения. Наше родное, проверенное и испытанное – это принцип законность.Верховенство права не включает в себя законность ! Верховенство права может и требует того, что написано в ст.ст.237, 252. А законность требует прямо противоположного.
В итоге КС говорит о том, что ст.237 во взаимосвязи со ст.252 УПК не позволяют устранить нарушение закона, допущенного органами уголовного преследования. А это создает препятствие для вынесения судом правосудного, то есть законного, обоснованного и справедливого, решения . Обратите внимание на то, что речь здесь идет о гарантиях охраны достоинство личности и судебной защиты прав и свобод человека и гражданина. О чьих правах и свободах идет речь? Дело все том, что если идет речь об охране достоинства личности обвиняемого, то 237 как раз это достоинство и защищает, не говоря о том, что гуманистический пафос в этом и воплощается. А вот если речь идет о достоинстве личности, то ситуация будет выглядеть совершенно иначе. Поэтому п.4.3 посвящен правам потерпевшего, защите его прав.
П.4.3 – здесь то, конечно, речь идет о чести и достоинстве личности потерпевшего. И написано, что фактически все это сводит на нет, так как если он будет жаловаться предварительно, то суд будет рассматривать по ст.125, а в существо обвинения суд входить не имеет право, поэтому следователь будет делать так, как считает нужным. А в рамках судебного разбирательства суд скажет потерпевшему, что он связан с формулой обвинения. Где же достоинство тогда достоинство личности потерпевшего? И в данном пункте КС как раз и пишет о том, что такой порядок влечет нарушение и ограничение права потерпевшего на защиту от преступных действий, возможности отстаивать свои права и законные интересы любыми не запрещенными законом способами, не позволяет принимать своевременные меры к выявлению и устранению нарушений этих прав, что в конечном счете приводит к нарушению принципов состязательности и равноправия сторон, умалению чести и достоинства личности не только лицом, совершившим противоправные действия, но самим государством, фактически сводит на нет право потерпевшего довести до суда свою позицию о доказанности обвинения, его объеме, применении уголовного закона и назначении наказания.
И вывод, который делает КС РФ (п.5 ) заключается в том, что положения ст.237 УПК РФ во взаимосвязи со ст.252 УПК не соответствует КРФ, посколькуисключают в судебном разбирательстве возможность изменения обвинения в сторону, ухудшающую положение подсудимого, препятствуют самостоятельному и независимому выбору судом подлежащих применению норм уголовного закона в случаях, когда он приходит к выводу, что фактические обстоятельства, изложенные в обвинительном заключении, обвинительном акте или обвинительном постановлении, свидетельствуют о наличии в действиях обвиняемого признаков более тяжкого преступления 1 либо когда в ходе предварительного слушания или судебного разбирательства им 2 установлены 3 фактические обстоятельства, являющиеся основанием для квалификации деяния как более тяжкого преступления .
Что мы видим, препятствуют самостоятельному и независимому выбору судом подлежащих применению норм уголовного закона. Все правильно. Получается, что суд может квалифицировать только в сторону смягчения, а в сторону ухудшения не может. Но что тогда остается от справедливого правосудия? Такого не может быть.
1 – речь идет об ошибках органов следствия, то есть фактические обстоятельства, как они изложены в обвинительном заключении, неправильно квалифицированы. Это ошибка выявленная судом.
2 – кем им? Конечно, самим судом. А как судом может быть установлены обстоятельства? Они могут быть установлены, поскольку есть принцип свободной оценки доказательств, свидетели могут сказать в суде другое и т.д.
3 - Обратим внимание на слово «установлены». Как соотнести установленные и имеются признаки свидетельствующие ? Речь идет о том, что суд уже установил или имеются признаки, свидетельствующие о том, что имеются другие обстоятельства. Но в Постановлении четко написано, что установлены. Но если они установлены, то зачем возвращать дело прокурору? Ведь они установлены в судебном заседании с участием обвиняемого, потерпевшего, с учетом материалов дела, на условиях равноправного состязательного процесса и т.п. Так почему он возвращает дело? Должен ли следователь снова устанавливать эти обстоятельства или он может их не установить и вернуть дело в суд с прежней формулой обвинения, или он не может их не установить, так как они уже установлены? В какой момент обстоятельства считаются установленными? Так может ли быть, что в новом разбирательстве это основание не нашло своего подтверждения? Если рассмотреть на примере вновь открывшихся или новых обстоятельств, то если мы на основании этих обстоятельств отменяем решение. Следовательно, эти обстоятельства мы установили. То есть здесь ставился вопрос о том, может ли такое быть, что когда мы запускаем новый круг судебного разбирательства, одно обстоятельство уже установлено, то, которое послужило основанием для отмены, или может так случиться, что это обстоятельство не найдет своего подтверждения. А почему оно может не найти подтверждения? Так как свобода оценки доказательств.
Таким образом, мы ставили проблему внутренней преюдиции, преюдиции внутри процесса. То есть не преюдиция для другого дела, а внутри самого этого дела, то есть то, что послужило основанием для отмены решения, оно уже установлено.
Так и здесь. Может следователь не согласиться. Или здесь возникает внутренняя преюдиция, и следователю ничего не остается, как выдвинуть новую формулу обвинения. Эта новая формула обвинения может войти с его свободой оценкой доказательств, так как он тоже компетентный субъект правоприменения. Так вот он окажется здесь в роли статиста, так как обстоятельства уже установлены или он сохраняет статус свободного субъекта правоприменения, и может не установить обстоятельства?
Здесь, надо сделать одно важное замечание. Это, конечно, не советская модель доследования. Советская модель – дело разваливается в суде, его возвращали на доследование и там либо исправлялся, либо его там и прекращали. Поэтому оправдательных приговоров было очень и очень мало. Но возврат на доследование – это оставление под подозрением. Вот здесь, конечно, этого нет, так как сказано, что все уже установлено. Здесь нельзя вернуть, чтобы установить. Уже все установлено судом. Поэтому слово «установлено» является ключевым. Другое дело как это будет работать и сможет ли это работать.
Когда потерпевший говорит, что я же заявлял об обстоятельствах, я же указывал на них, а следователь их проигнорировал, то тогда этом признаки, свидетельствующие. Есть явная неполнота следствия. Вернем дело прокурору или мы возвращаем только, когда суд установил?
Но раз мы все установили, то зачем возвращать следователю ? Тут ценность формы, так как должно пройти все этапы, так как в них гарантии достоинства личности. Поэтому и нужно вернуть, чтобы не нарушить гарантии, чтобы соблюсти форму. Или правильно было бы сказать, чтобы суд сам переквалифицировал и постанавливал в соответствии с правильной квалификацией. Он возвращает ради этих гарантией. Форма – это сосредоточение этих идеальных предоставлений, и все это достоинство личности (в широком смысле) в форме, в материальном законе его нет (кроме справедливого наказания).
Это, конечно, не советская модель доследования. Здесь есть установленность судом. Но как это будет работать, будет ли внутренняя преюдиция или нет? А когда следователь вернет дело в суд будет тот же состав суда или уже будет другой? Или беспристрастность потребует нового состава суда, чтобы суд не был связан с предыдущими констатациями, которые содержатся в определении, принятому по ст.237?
Вернемся на минутку к Постановлению КС РФ №16-П от 02.07.2013 года (раздаточный материал №4, стр. 3-6). С одной стороны, сказано, что оценка, которую дают органы следствия сама носит предварительный характер и подлежит контролю со стороны суда, и не может связывать суд, так как окончательная квалификация зависит от суда, именно он дает окончательную квалификацию. Но при такой постановке вопроса один шаг до того, чтобы суд полностью сам квалифицировал деяние, не заглядывая в квалификацию органов предварительного следствия. И здесь мы должны сказать, что значение квалификации органом предварительного следствия как раз в состязательности, потому что она, с одной стороны, носит предварительный характер, а с другой стороны, задает параметр состязания. И отказаться от этих параметров состязательности невозможно, по крайней мере, сочли невозможным на данном этапе. Отсюда и такое колебание, с одной стороны, предварительное, а с другой, отбросить все же нельзя, так как она принципиально важная в механизме состязательного единоборства. Поэтому и пришли к тому, что суд не сам переквалифицирует, а возвращает дело на дополнительное расследование, чтобы получить эту квалификацию как объект состязательного единоборства.
Такая исключительная стадия уголовного процесса как возобновление производства по уголовному делу ввиду новых и вновь открывшихся обстоятельств существенно отличается от всех иных стадий пересмотра судебных актов, постановляемых по результатам рассмотрения уголовного дела.
В соответствии с ч. 1 ст. 415 УПК РФ за определенным исключением право возбуждения производства ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств принадлежит прокурору, который дает заключение для суда, и, безусловно, только суд может пересмотреть вступивший в законную силу приговор (определение, постановление) по основаниям, предусмотренным в ст. 413 УПК РФ.
Характер большей части как вновь открывшихся, так и новых обстоятельств таков, что их установление проводится путем проверки.
Так, все вновь открывшиеся обстоятельства, перечисленные в ч. 3 ст. 413 УПК РФ, характеризуются тем, что в целях их установления проводятся досудебное и судебное производства, полностью «автономные» от уголовного дела, приговор по которому должен быть пересмотрен по правилам гл. 49 УПК РФ
Таким же образом, в режиме проверки проводится установление новых обстоятельств, о которых говорится в п.п. 1, 2, 2.1 ч. 4 ст. 413 УПК РФ.
Установление таких обстоятельств требует проверки прокурором, выводы которого отражаются в заключении прокурора в порядке ч. 1 ст. 416 УПК РФ.
Новые же обстоятельства, определяемые как иные (п. 3 ч. 4 ст. 413 УПК РФ), устанавливаются не путем проверки, а путем расследования, выводы которого также отражаются в заключении прокурора.
Указанные обстоятельства принципиально отличаются от других приведенных в настоящей статье обстоятельств, влекущих пересмотр вступивших в законную силу судебных актов по уголовным делам.
Иные новые обстоятельства – это сложная совокупность правовых явлений, содержание которых свидетельствует об устранении преступности и наказуемости деяний вследствие наличия судебных ошибок и поэтому указывает на неправосудность судебных решений по уголовному делу, вступивших в законную силу. При этом указанные новые обстоятельства не являются основаниями пересмотра судебных актов в иных проверочных стадиях уголовного судопроизводства.
Сказанное означает, что в качестве иных новых обстоятельств может выступать достаточно большой и разнообразный их круг, который невозможно определить исчерпывающим образом.
Имеется серьезная практическая проблема, связанная с отсутствием надлежащих разъяснений относительно той самой процедуры расследования данных новых обстоятельств.
Ч. 4 ст. 415 УПК РФ предусмотрено, что если в сообщении имеется ссылка на наличие обстоятельств, указанных в п. 3 ч. 4 ст. 413 УПК РФ, то прокурор выносит постановление о возбуждении производства ввиду новых обстоятельств и направляет соответствующие материалы руководителю следственного органа для производства расследования этих обстоятельств и решения вопроса об уголовном преследовании по фактам выявленных нарушений уголовного законодательства.
Казалось бы, содержание приведенной процессуальной нормы предопределяет однозначность действий прокурора, не оставляя ему выбора при принятии решения, что же делать с поступившим заявлением о возобновлении производства по уголовному делу ввиду наличия новых обстоятельств.
Понятно, что не каждое сообщение о новых обстоятельствах должно непременно влечь возбуждение производства прокурором на предмет их расследования. Речь идет именно об обоснованных и подтвержденных соответствующими доказательствами обстоятельствах.
Как следует из вышеуказанной статьи уголовно-процессуального закона, прокурор обязан вынести постановление о возбуждении производства ввиду новых обстоятельств.
Однако что же мы видим на практике?
Не утруждая себя соблюдением требований законодательства, прокурор обычным письмом отказывает в возбуждении производства по уголовному делу по новым обстоятельствам, немотивированно ссылаясь на то, что соответствующие доводы не могут служить поводом для такого возбуждения.
Самое печальное, что по понятным причинам, делающим крайне сложным обжалование вступивших в законную силу приговоров по любым основаниям, суды охотно соглашаются с беззаконными действиями прокурора, как сказано, даже не утруждающего себя вынесением мотивированного постановления. Удивительно наблюдать, как судья суда субъекта, решающий данный вопрос в ходе апелляционного рассмотрения, соглашается с позицией прокурора уровня района, города (т.е. нижестоящего по иерархии уровня). Такое положение дел в ряде случаев свидетельствует о полном отсутствии самостоятельности судей второго звена судебной системы.
Что же остается делать заявителю новых обстоятельств в сложившейся ситуации?
Ответ может быть только один – обжаловать судебные акты, принятые не в его пользу в судах первой и апелляционной инстанций, в судах кассационной инстанции. Положительные примеры рассмотрения таких жалоб на указанном уровне встречаются.
Это, конечно, не предрешает перспектив дальнейшего решения вопроса о возбуждении уголовного дела по новым обстоятельствам, но создает для этого определенные предпосылки.
В соответствии со ст. 413 УПК основаниями возобновления производства по делам ввиду новых и вновь открывшихся обстоятельств являются:
1. вновь открывшиеся обстоятельства, которые существовали на момент вступления приговора или иного судебного решения в законную силу, но не были известны суду;
2. новые обстоятельства, неизвестные суду на момент вынесения судебного решения, устраняющие преступность и наказуемость деяния;
3. иные новые обстоятельства.
Вновь открывшиеся обстоятельства – это установленные расследованием или вступившим в законную силу приговором суда и изложенные в заключении прокурора юридические факты, находящиеся в органической связи с элементами предмета доказывания по уголовному делу и опровергающие ввиду их неизвестности и существенности выводы, содержащиеся во вступившем в законную силу приговоре, определении, постановлении, как не соответствующие объективной действительности.
Признаки, присущие всем вновь открывшимся обстоятельствам, включают в себя:
1. неизвестность их суду по причинам, от него не зависящим;
2. существенность этих обстоятельств для дела;
3. наличие вновь открывшихся обстоятельств в объективной действительности до постановления приговора;
4. невозможность учета данных обстоятельств во время производства по делу и постановление приговора в связи с неизвестностью их суду;
5. открытие этих обстоятельств лишь после вступления приговора в законную силу;
6. специальное расследование вновь открывшихся обстоятельств прокурором или по его поручению следователем.
Обязательным условием рассмотрения дела по вновь открывшимся обстоятельствам является то, что фактический материал, приводимый в качестве повода для возобновления дела ввиду вновь открывшихся обстоятельств, должен быть абсолютно новым, не фигурировавшим в нем ранее.
Вновь открывшиеся обстоятельства перечислены в ч. 3 ст. 413 УПК и все они так или иначе связаны с преступными действиями участников уголовного судопроизводства. Эти обстоятельства для того, чтобы они стали основанием пересмотра уголовного дела в указанной стадии, должны быть установлены вступившим в законную силу приговором суда.
Указанные преступления, которые привели к принятию незаконного решения по делу, могут выразиться в незаконном или необоснованном привлечении к уголовной ответственности заведомо невиновного, в прекращении дела в отношении заведомо виновного, в фальсификации доказательств и т.п.
При невозможности постановить приговор в отношении лица, чьи преступные действия привели к постановлению незаконного или необоснованного решения ввиду истечения сроков давности, издания акта амнистии или ввиду помилования отдельных лиц, а также в связи со смертью обвиняемого или недостижением лицом возраста, с которого наступает уголовная ответственность, вновь открывшиеся обстоятельства могут быть установлены не приговором, а определением или постановлением суда, постановлением прокурора, следователя или дознавателя о прекращении уголовного дела по указанным выше основаниям.
В п. 1, 2 ч. 4 ст. 413 УПК конкретизированы новые обстоятельства , которые должны влечь за собой отмену или изменение ранее вынесенного судебного решения.
Новыми обстоятельствами являются:
1) признание Конституционным Судом РФ закона, примененного в данном уголовном деле, не соответствующим Конституции РФ;
2) установленное Европейским Судом по правам человека нарушение Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении судом РФ уголовного дела, связанное с: а) применением Федерального закона, не соответствующего положениям Конвенции о защите прав человека и основных свобод, б) иными нарушениями Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
В п. 3 ч. 4 ст. 413 УПК указывается, что к новым обстоятельствам относятся также иные новые обстоятельства .
В законе не указывается, какие обстоятельства следует относить к иным новым обстоятельствам. Однако из ст. 413 УПК можно сделать вывод, что они должны отвечать следующим требованиям:
1. должны быть неизвестны суду в момент принятия решения по делу;
2. сами по себе или в совокупности с другими ранее установленными обстоятельствами должны доказывать невиновность осужденного или совершение им более или менее тяжкого преступления, а равно виновность оправданного или лица, в отношении которого дело прекращено.
Из первого требования следует, что эти обстоятельства, как и вновь открывшиеся, и новые, имелись на момент принятия решения судом, но не были отражены в материалах дела и суд не располагал сведениями о них . Имевшиеся же в деле доказательства позволили ему сделать определенные выводы, которые были изложены в приговоре и формально делали приговор законным. Однако установление этих новых обстоятельств свидетельствует о том, что приговор является незаконным и необоснованным.
Другим характерным признаком «иных новых обстоятельств» является то, что они позволяют сделать другой вывод о виновности или невиновности обвиняемого либо о иной степени общественной опасности преступления, чем тот, к которому пришел суд при постановлении приговора.
К таким обстоятельствам в судебной практике были отнесены самые различные факты, характеризующие обвинение или личность обвиняемого. Это могут быть факты, свидетельствующие о нахождении в живых лица, считавшегося убитым, оговор обвиняемым другого лица, принятие на себя обвиняемым вины другого лица, установление алиби обвиняемого, ошибочность заключения эксперта. Сюда же следует отнести обстоятельства, свидетельствующие о совершении осужденным более тяжкого преступления, чем это было вменено ему по приговору суда. Таковым может быть смерть потерпевшего от умышленно причиненного тяжкого вреда его здоровью, когда смерть наступила уже после вступления приговора в законную силу.
Из содержания ПКС № 4-п следует, что под иными новыми обстоятельствами надо понимать не только неизвестные суду обстоятельства, но и любые судебные ошибки, которые привели к неправосудности судебного решения. Помимо этого, под «иными новыми обстоятельствами» следует понимать также обстоятельства, неизвестные суду или лицу, производившему расследование по делу, которые привели их к добросовестному заблуждению о подлинном характере обстоятельств дела и принятию необоснованного или незаконного решения, а также иные ставшие известными обстоятельства, доказывающие неправосудность вынесенного по делу решения, в том числе в порядке апелляционного, кассационного и надзорного производства (см. указанное выше ПКС РФ).
Возобновление дел и пересмотр судебных решений по процедуре, предусмотренной главой 49 УПК, возможен также в целях новой оценки уже получивших ранее судебное подтверждение обстоятельств. Как вытекает из положения указанного выше ПКС РФ, основанием к возобновлению может служить неправосудность вынесенного по делу решения, если оно явилось результатом либо игнорирования собранных доказательств, нашедших отражение в материалах дела, либо их ошибочной оценки, либо неправильного применения закона.