Пол маклин триединый мозг. Триединая модель мозга в педагогике
Пришло время написать о том, каких моделей функционирования и строения мозга я придерживаюсь, чтобы в дальнейшем мы с вами были на одной волне. Естественно, это только модели и их «всеохватность» ограничена рамками их же самих. Но мозг, товарищи, это такой Солярис, что если мы хотя бы приблизительно не будем представлять, как он работает, то мы утонем в ложных предпосылках относительно чужого и своего поведения. Потому что в том, что с нами в жизни происходит, доля осознаваемых действий и логического мышления ничтожно мала, а наше поведение постоянно находится под неосознанным влиянием эмоций. Америку я тут не открою, но иметь общую базу для дальнейшего общения будет полезно. Для начала:
Триединая модель головного мозга МакЛина
Центральная часть, или ствол мозга — это так называемаый древний мозг, мозг рептилий. На него наверх одет средний мозг, старый мозг или лимбическая система; его ещё называют мозгом млекопитающих. И, наконец, сверху собственный мозг человека, точнее, высших приматов, потому что он присутствует не только у человека, но и, например, у шимпанзе. Это неокортекс, или кора головного мозга.
Древний мозг, мозг рептилии отвечает за выполнение простейших базовых функций, за ежедневное, ежесекундное функционирование организма: дыхание, сон, циркуляция крови, сокращение мышц в ответ на внешнюю стимуляцию. Все эти функции сохраняются, даже когда сознание отключено, например во сне или при наркозе. Эта часть мозга называется мозгом рептилии, так как именно рептилии являются простейшими живыми существами, у которых встречается подобная анатомическая структура. Стратегию поведения «бежать или сражаться» тоже часто относят к функциям мозга рептилии.
Средний мозг, лимбическая система надетая на древний мозг встречается у всех млекопитающих. Она участвует в регуляции функций внутренних органов, обоняния, инстинктивного поведения, памяти, сна, бодрствования, но в первую очередь лимбическая система отвечает за эмоции (поэтому эту часть мозга часто называют эмоциональным мозгом). Процессами, происходящими в лимбической системе, мы управлять не можем (за исключением наиболее просветлённых товарищей), но взаимообратная связь между сознанием и эмоциями существует постоянно.
Вот комментарий gavagay по этому же поводу: "Прямой зависимости [между сознанием и эмоциями ] там нет - потому у нас нет выбора, скажем, пугаться нам, или нет. Мы пугаемся автоматически, в ответ на соответствующий стимул извне. А вот опосредованная связь возможна и для некоторых ситуаций она очень значима. Работа лимбической системы зависит от сигналов, поступающих в нее извне, в том числе и от коры головного мозга (через таламус). А в коре как раз гнездится наше сознание. Именно в силу этого мы испугаемся наставленного на нас пистолета - даже если в нас никогда не стреляли. А вот дикарь, который не знает, что такое пистолет, не испугается. И, кстати, именно в силу наличия этой опосредованной зависимости в принципе возможно такое явление как психотерапия."
И наконец, неокортекс, кора больших полушарий головного мозга , отвечает за высшую нервную деятельность. Именно эта часть мозга наиболее сильно развита у Homo sapience и определяет наше сознание. Здесь принимаются рациональные решения, ведется планирование, усваиваются результаты и наблюдения, решаются логические задачи. Можно сказать, что в этой части мозга формируется наше «я». И неокортекс, это единственная часть головного мозга, процессы в которой мы можем осознанно отследить.
У человека все три части мозга развиваются и взрослеют именно в таком порядке. Ребёнок приходит в этот мир с уже сформированным древним мозгом, с практически сформированным средним мозгом и с очень «недоделанной» корой больших полушарий. В течение первого года жизни соотношение мозга новорожденного к размеру взрослого возрастает с 64% до 88% , а масса мозга удваивается, к 3 - 4 годам она утраивается.
Теперь понятно, почему в деле воспитания детей именно эмоции играют решающую роль. Не действуют дети вам назло, не стремятся они вами манипулировать, для манипуляций нужно тщательное планирование. А движимы они базовыми эмоциями: желанием контакта и близости, страхом, тревогой. Когда мы поймём это, понимать ребёнка станет гораздо легче.
Да и сами-то мы, взрослые, не настолько рациональные существа, как нам хотелось бы думать. Об этом замечательно написала Сью Герхардт (Sue Gerhardt, Why Love Matters: how affection shapes a baby"s brain):
«Можно с иронией отметить, что последние открытия нейрофизиологии обнаружили, что чувства играют в нашей жизни большую роль, чем разум. Вся наша рациональность, столь уважаемая наукой, постоена на эмоциях и не может существовать без них. Как указывает Антонио Дамасио, рациональные части нашего мозга не могут работать обособленно, но только одновременно с частями, отвечающими за базовые регуляторные функции и эмоции.«Природа построила рациональную систему (apparatus) не просто на верх системы биологического регулирования, но из неё и неразделимо с ней» (Antonio Damasio, Descarte"s Error)."
Картинка отсюда: Карл Саган «Драконы Эдема».
Человек всю жизнь стремится преодолеть хаотическую сущность природы: «вписать» ее в существующие рамки, подчинить правилам. Один из наглядных примеров – бескрайние поля, которые, если смотреть на них с высоты птичьего полета, напоминают не то полосатый махровый халат, не то красочную иллюстрацию из учебника по геометрии. Особую любовь к таким ландшафтам питает Алекс МакЛин (Alex MacLean)
– один из популярнейших аэрофотографов
в мире.
Алекс МакЛин «болеет» небо с далекого 1975 года, когда впервые поднялся над землей на своем четырехместном самолете Cessna 182. С тех пор страсть к полетам не утихает, в небе фотограф провел уже более 6000 часов, не выпуская из рук камеру. МакЛин – архитектор по образованию, возможно, поэтому ему так импонируют ровные линии на разноцветных полях или же причудливые узоры на безлюдных равнинах.
Фотограф с воодушевлением рассказывает о каждом из полетов, признаваясь, что в кабине самолета можно даже почувствовать аромат цветов. МакЛин сейчас проживает в городе Линкольн (штат Массачусетс), он ежедневно совершает по несколько вылетов, каждый из которых может длиться по два-три часа. Иногда он выбирается и на дальние расстояния, проводя за штурвалом по шесть-восемь часов. Правда, дальние перелеты по стране Алексу не по душе: слишком подолгу приходится кружить над каждым понравившимся объектом.
Примечательно, что, помимо эстетического значения, фотографии Алекса нередко могут иметь и практическое применение: так, в объектив мастера нередко попадают местности, где чрезмерное загрязнение окружающей среды чревато экологическими бедствиями.
#Мудрость
#Сознание
#мозг
В серии основополагающих исследований, произведенных за последние 25 лет, ведущий американский специалист по мозгу Пол Маклин доказал, что человеческий мозг состоит из трех слоев, каждый из которых соответствует определенному этапу в эволюции человека. Согласно теории "триединого мозга", первым получил развитие отдел, называемый "рептильным мозгом". Он руководит основными инстинктами - самосохранения и продолжения рода, а также прочими функциями, связанными с выживанием. Рептильный мозг окружен сложной лимбовой системой, получившей название "мозг млекопитающего". Его функции эмоциональные и познавательные. Самый новый отдел мозга - это сложно организованное серое вещество под названием неокортекс, или "мыслящий мозг". Неокортекс воспринимает, анализирует, сортирует сообщения, полученные от органов чувств, и отвечает за память, интеллект, речевую деятельность и сознание. Несмотря на то, что функции отделов мозга во многом совпадают, они очень разные по химическому составу, структуре, действию и стилю. Иметь три мозга должно быть лучше, чем один, но по какой-то ошибке, взаимодействие и координация между неокортексом и двумя более древними отделами мозга неполные. Из-за этого существует хроническая диссоциация между высшим и низшими уровнями, которую Маклин окрестил "шизо-физиологией". Мы переживаем это как противоречивые влечения - сознательное и бессознательное, дикость и цивилизация, похоть и любовь, ритуал и символ, рациональное и вербальное. Временами, все три уровня действуют в унисон. Как правило, это происходит в моменты пиковой жизненной активности, когда тело и ум объединяются в едином порыве и все наши действия совершаются спонтанно, без усилий. Но предсказать такие редкие моменты трудно.
Рептильный мозг. Первый и самый древний мозг называется рептильным. Его еще называют р-комплексом. В законченном виде он сформировался у рептилий. Рептилии реагируют на стимулы, то есть их деятельность можно рассматривать как стимул-реактивная. Если рептилию что-то притягивает, она приближается, если пугает или неприятие – она отдаляется. В связи с этим у рептилий очень сильно развиты ораны чувств - зрение, озязание, обоняние, ощущения. Рептилия ориентируется на еду (нужна чтобы выжить), ее интересует спаривание (нужно чтобы размножаться), при возникновении опасности она может либо атаковать, либо отступить. Кроме этого, если рептилию ничего не интересует, она может включить еще одну свою защитную функцию – игнорирование. Считается, что у человека этот Р-комплекс формируется до трех лет. В нем закладываются все базовые реакции и модели защиты (безусловно, не нами собой, а при условиях влияния среды).
Лимбический мозг. Второй мозг называется маммалом или лимбической системой, его называют также л-комплексом. Он наблюдается у птиц и млекопитающих. Эта эволюционная надстройка появилась в связи с новым решением – не обязательно убивать своих врагов, иожно на них воздействовать эмоциями. У рептилий эмоций нет, а у кошки они есть. Кроме этого, л-комплекс отвечает еще и за место в группе, в социуме, то есть за иерархию и свое место в ней. Эмоции, доминирование, статус – это функции л-комплекса.
Новый мозг. Третий мозг получил название неокортекс, или новая кора головного мозга. Неокортекс есть еще у дельфинов и человекообразных обезьян. Новая кора занимает у человека около 85 процентов головного мозга, что, конечно, указывает на ее важность по сравнению с Р-комплексом и лимбической системой. Неокортекс отвечает за мысли, оценки, суждения, он разделяет реальность на настоящее, прошлое и будущее, может анализировать, просчитывать. Неокортекс отвечает за самоосознанность. Он может перепрошивать более низкие уровни. Когда наступает синхронизация р-комплекса, л-комплекса и неокортекса у человека наступают ресурсные состояния.
Теория триединого мозга
Если зажать большой палец остальными четырьмя, у вас получится «подручная» модель мозга . Лицо в этом случае будет со стороны костяшек, а затылок — на тыльной стороне ладони. Запястье выполняет функцию спинного мозга, проходящего внутри позвоночника; поверх него располагается головной мозг. Если разжать все пальцы, то внутренний ствол головного мозга будет прямо на ладони. Загнув большой палец обратно, вы увидите примерное расположение лимбической доли (в идеале для симметричности модели у нас должно быть два больших пальца, слева и справа). Теперь сожмите четыре пальца в кулак, и у вас появится кора.
Эти три участка — ствол, лимбическая доля и кора — составляют так называемый триединый мозг, уровни которого последовательно развивались в ходе эволюции. Интеграция мозговой деятельности по меньшей мере подразумевает объединение активности этих трёх участков. Поскольку они расположены один над другим, это называют вертикальной интеграцией. Мозг поделён на левое и правое полушария, поэтому нейронная интеграция требует объединения их функций. Это можно считать горизонтальной, или двусторонней, интеграцией.
Сотни миллионов лет назад ствол представлял из себя то, что некоторые называют мозгом рептилии. Ствол получает сигналы от тела и отправляет их обратно, тем самым регулируя базовые процессы жизнедеятельности, например работу сердца и лёгких. Он также обусловливает запас энергии участков мозга, расположенных выше, — лимбической доли и коры головного мозга. Ствол напрямую контролирует состояние возбуждения, определяя, например, голодны мы или сыты, испытываем сексуальное желание или удовлетворение, спим или бодрствуем.
На схеме головного мозга в боковой плоскости показаны основные участки мозга: ствол, лимбические структуры (с миндалевидным телом и гиппокампом), кора (с медиальным префронтальным участком). Не видна вентромедиальная префронтальная кора.
Нейронные кластеры в стволе также включаются в работу, когда определённые внешние условия требуют быстрого распределения энергии в теле и головном мозге. Так называемый набор реакций «бей — беги — замри» отвечает за выживание в опасных ситуациях. Работающий параллельно с оценивающими процессами лимбического и распложенных выше участков мозга, ствол оценивает, как нам ответить на опасность: мобилизовать энергию для борьбы или бегства или беспомощно замереть и капитулировать. Однако независимо от выбранной реакции включённый режим выживания затрудняет, если не полностью блокирует, способность быть открытыми и восприимчивыми к другим. Поэтому для для избавления от ментальных ловушек, в которых мы иногда застреваем, нужно снижать скорость реакции.
Ствол составляет основу так называемых мотивационных систем, помогающих нам удовлетворять базовые потребности в еде, продолжении рода, безопасности и наличии убежища. Когда у вас возникает сильная потребность в определённом поведении, весьма вероятно, что это ствол мозга вместе с лимбической долей побуждает вас к действию.
2. Лимбические структуры
Лимбическая доля расположена глубоко внутри мозга, примерно там, где на нашей «подручной» модели находится большой палец. Она сформировалась около двухсот миллионов лет назад одновременно с появлением первых млекопитающих. «Мозг древних млекопитающих» (старая кора) работает в тесном контакте со стволом и всем нашим телом, формируя не только основные желания, но и эмоции. Мы испытываем определённое значимое чувство в какой-то момент, потому что наши лимбические структуры оценивают текущую ситуацию. «Это хорошо или плохо?» — вот основной вопрос, на который отвечает лимбическая доля. Мы тянемся к хорошему и держимся подальше от плохого. Таким образом, лимбические структуры помогают нам создавать «эмоции», провоцирующие движение, мотивирующие нас действовать в соответствии с тем смыслом, который мы приписываем происходящему в конкретное время.
Лимбическая доля играет ключевую роль в наших эмоциональных привязанностях и в том, как мы выстраиваем отношения с людьми. Если вы когда-нибудь держали дома рыбок, лягушек или ящериц, то знаете, что, в отличие от млекопитающих, они не испытывают привязанности к своим хозяевам и друг к другу. Между тем у крыс, кошек и собак присутствует характерная для млекопитающих лимбическая система. Эмоциональная привязанность — это то, что характеризует их и нас с вами. Мы буквально созданы, чтобы вступать в контакт друг с другом — благодаря нашим предкам, млекопитающим.
Лимбическая система выполняет важную регулирующую функцию посредством гипоталамуса — главного эндокринного центра управления. Через гипофиз гипоталамус отправляет и получает гормоны, оказывая особое влияние на половые органы, щитовидную и надпочечную железы. Например, во время стресса выделяется гормон, стимулирующий надпочечные железы на выработку кортизола, который мобилизует энергию и приводит метаболизм в состояние повышенной боевой готовности, чтобы справиться с ситуацией. Такой реакцией легко управлять при кратковременном стрессе, но она превращается в проблему в долгосрочной перспективе. Когда мы сталкиваемся с вопросом, который не в состоянии адекватно разрешить, уровень кортизола становится хронически повышенным. В частности, травматичный опыт может привести к повышенной чувствительности лимбических структур, и в результате даже мелкий стресс будет провоцировать повышение уровня кортизола, ещё больше усложняя повседневную жизнь перенёсшего психологическую травму человека. Высокий уровень кортизола токсичен для развивающегося мозга и нарушает нормальный процесс роста и функционирования нервной ткани. Излишне реактивную лимбическую систему необходимо смягчать, чтобы уравновесить эмоциональный фон и ослабить вредное воздействие хронического стресса.
Лимбическая доля также способствует формированию различных типов памяти: запоминания фактов, конкретного опыта и эмоций, делающих его более красочным. По обе стороны от центральной части гипоталамуса и гипофиза расположены два особенных кластера нейронов: миндалевидное тело и гиппокамп. Миндалевидное тело играет важную роль в реакции страха. (Хотя некоторые авторы приписывают все эмоции миндалевидному телу, согласно самым последним исследованиям, наше общее состояние определяется лимбической системой, корой, а также стволом головного мозга и всем организмом.)
Миндалевидное тело провоцирует мгновенную реакцию в целях выживания. Эмоциональное состояние может побудить нас к действию неосознанно и тем самым спасти нам жизнь или же спровоцировать на поступки, о которых позднее мы сильно пожалеем. Чтобы начать осмысливать собственные чувства — специально уделять им внимание и понимать их, — нам нужно объединить эти эмоциональные состояния, формируемые в подкорковых структурах, с корой нашего мозга.
Наконец мы добрались до гиппокампа — кластера нейронов , напоминающего по форме морского конька и функционирующего как «сборщик мозаики». Он соединяет удалённые друг от друга участки мозга: от перцептивных систем к хранилищу фактов и языковым центрам. Интеграция импульсов превращает наши ежесекундные впечатления в воспоминания.
Гиппокамп постепенно развивается в раннем детстве, и в нём на протяжении всей жизни формируются новые связи и нейроны. По мере того как мы взрослеем, гиппокамп вплетает базовые формы эмоциональной и перцептивной памяти в фактические и автобиографические воспоминания, что позволяет нам, например, поведать кому-то о каком-то происшествии. Однако эта способность рассказывать истории, присущая только людям, также зависит от развития самой верхней части мозга — коры.
Внешним слоем головного мозга является кора, примерно как у дерева. Её иногда называют неокортексом, или новой корой, поскольку она начала стремительно развиваться с появлением приматов, в частности людей. Кора генерирует менее простые паттерны импульсов, представляющие трёхмерный мир за пределами функций организма и реакций выживания, за которые отвечают расположенные глубже подкорковые участки. Более сложная фронтальная часть коры позволяет нам иметь идеи и концепции и создавать «майндсайт-карты», благодаря которым мы заглядываем в собственный внутренний мир. Так, например, в лобной области коры возникают паттерны импульсов, представляющие её собственные репрезентации. Другими словами, она даёт нам возможность думать о мыслительном процессе. Хорошая новость состоит в том, что за счёт этого люди могут разнообразить свой процесс мышления: воображать, по-новому комбинировать факты и опыт, творить. Однако есть и оборотная сторона медали: иногда эти способности заставляют нас думать слишком много. Насколько известно, никакой другой биологический вид не способен представлять свои собственные нейронные репрезентации. Возможно, это одна из причин, по которой мы иногда называем себя невротиками.
Кора покрыта извилистыми бороздами, которые учёные разделили на участки — доли. На нашей «подручной» модели задний участок коры проходит от второй костяшки (если считать от кончиков пальцев) до тыльной стороны ладони и включает затылочную, теменную и височную доли. Задняя часть коры — это своеобразный «картограф» нашего физического опыта, формирующий восприятие внешнего мира при помощи пяти органов чувств и отслеживающий расположение и перемещение нашего тела в пространстве через восприятие осязания и движения. Если вы научились пользоваться каким-то предметом — молотком, бейсбольной битой или автомобилем, — возможно, вы помните тот волшебный момент, когда вас покинула первоначальная неловкость. Перцептивные функции задней части коры на удивление адаптивны: они внедрили этот объект в вашу телесную «карту», чтобы он ощущался мозгом как продолжение вашего тела. За счёт этого мы можем быстро ездить по скоростным дорогам, парковаться на узкой улице и использовать скальпель с большой точностью.
Если снова взглянуть на нашу «подручную» модель мозга, то передняя часть коры, или лобная доля, простирается от кончиков пальцев до второй костяшки. Эта область эволюционировала в эпоху приматов и наиболее развита у людей. Двигаясь от затылка к лобной доле, мы впервые встречаемся с «двигательной полосой», контролирующей произвольно сокращающиеся мышцы. Мышцы ног, рук, кистей, пальцев и лица управляются отдельными группами нейронов. Мышцы соединяются со спинным мозгом, где они пересекаются и меняют своё положение, поэтому мышцы на правой стороне тела активируются левой двигательной зоной мозга. (Такое же пересечение действует для осязания: за него отвечает участок ближе к затылочной части, в зоне теменной доли, которая называется соматосенсорной полосой.) Вернувшись обратно к лобной доле и продвинувшись чуть вперёд, мы увидим область, называемую премоторной полосой. Она соединена с физическим миром и позволяет нам взаимодействовать с окружающей средой: мы планируем наши движения.
Итак, ствол головного мозга отвечает за функции тела и выживание, лимбическая система — за эмоции и оценку, задняя часть коры — за перцептивные процессы, а задняя часть лобной доли — за двигательную активность.
Переместимся по нашей модели к области от первых костяшек до кончиков пальцев. Здесь, прямо за лобной костью, расположена префронтальная кора, хорошо развитая только у людей. Мы перемещаемся за пределы восприятия окружающего мира и движения тела в другую область реальности, конструируемую нейронами.
Мы переходим к более абстрактным и символическим формам информационного потока, которые отличают нас как биологический вид. В этой префронтальной области создаются репрезентации таких понятий, как время, самоощущение и моральные суждения. Здесь же мы составляем наши «майндсайт-карты».
Взгляните ещё раз на модель мозга. Два крайних пальца представляют собой боковой участок префронтальной коры, участвующей в формировании осознаваемого человеком фокуса внимания. Располагая что-то у себя «перед глазами», вы связываете активность в этой области с активностью в других зонах мозга, например с постоянным визуальным восприятием затылочной доли. (Когда мы воспроизводим изображение по памяти, у нас активируется похожий участок затылочной доли.)
На третьем рисунке видно расположение участков медиальной префронтальной коры, куда входят срединный и вентральный участки префронтальной коры, орбитофронтальная кора и передняя поясная кора обоих полушарий. Мозолистое тело соединяет два полушария.
Теперь давайте рассмотрим медиальную префронтальную кору, представленную на нашей модели ногтем среднего пальца. Этот участок выполняет важные регуляторные функции — от контроля процессов жизнедеятельности до вынесения моральных суждений.
Почему же медиальная префронтальная кора так важна для выполнения этих необходимых для здоровой жизни задач? Если разжать пальцы и снова сжать их, мы увидим анатомическую уникальность этого участка: он соединяет всё. Обратите внимание, как средний палец лежит на верхней части лимбической системы (большой палец), касается ствола (ладонь) и напрямую соединяется с корой (пальцы). Так, медиальная префронтальная кора в буквальном смысле находится на расстоянии одного синапса от нейронов коры, лимбической доли и ствола. У неё даже имеются функциональные пути, соединяющие её с социальным миром.
Медиальная префронтальная кора создаёт связи между следующими отдалёнными друг от друга и разрозненными участками мозга: корой, лимбическими системами, стволом внутри черепа, а также внутренней нервной системой нашего тела. Она также связывает сигналы из всех этих областей с сигналами, которые мы отправляем в наш социальный мир и получаем оттуда. Поскольку префронтальная кора помогает координировать и уравновешивать паттерны импульсов из всех этих участков, она выполняет важнейшую интегративную функцию.
Использованные материалы:
Дэниел Сигел «Майндсайт. Новая наука личной трансформации»
Почему считается, что невербальные сигналы достовернее слов? Почему мы часто загораемся какой-то идеей, но затухаем, когда дело доходит до ее реального выполнения? Почему мы зависаем в соцсетях, вместо того чтобы убираться в квартире? Ответить на эти и другие практические вопросы нам поможет теория. А если быть точнее – теория Пола Маклина (Paul D. MacLean), согласно которой у человека можно выделить не один, а три мозга . Также мы рассмотрим модель А.Р. Лурии , название которой в чем-то созвучно модели Маклина: система трех функциональных блоков мозга .
Обращаем внимание на то, что в этой статье все вопросы рассматриваются с точки зрения практической психологии . Строение мозга с точки зрения нейробиологии остается за рамками материала.
Три мозга Маклина
Согласно теории Маклина, наш мозг можно разделить на три составляющие, или на три слоя , возникновение которых связано с эволюцией.
Практические выводы из модели Маклина
Знание теории трех систем мозга позволяет ответить на все вопросы, обозначенные во вступлении к статье. Здесь мы приведем ответы в общем виде, а с конкретными примерами, методами и способами вы сможете ознакомиться в соответствующих статьях нашего сайта. Главное, что выводы из этой теории позволят вам понять, с чем связано то или иное явление и как с ним можно бороться.
Три системы мозга: вербальная vs невербальная коммуникация
Например, почему говорят, что невербальные сигналы достовернее слов? Потому что за невербальные сигналы отвечает лимбический мозг , а за слова – неокортекс. Как мы говорили выше, неокортекс поддается нашему контролю, тогда как лимбический мозг – практически нет. Поэтому если на словах человек отвечает положительно, а его жесты выдают отрицательный ответ, это весомый повод усомниться в правдивости речи.
Умение считывать жесты других людей – безусловно полезный навык, который может дать много полезной информации. Однако в любом хорошем издании, посвященном этой теме, вам обязательно напишут: не ставьте на человека ярлыки прежде, чем выясните все обстоятельства . Например, считается, что если человек притрагивается к носу, значит, он врет. В некоторых случаях это так, но возможны и другие варианты. Скажем, 15 минут назад у этого человека внезапно пошла кровь из носа, и теперь он инстинктивно проверяет, все ли в порядке.
Противостояние лимбического мозга и неокортекса
Что касается прокрастинации , боязни нового, а также энтузиазма в теории и ничегонеделания на практике, то эти, как и другие подобные ситуации, объединяет противостояние неокортекса и лимбического мозга
. Напомним, что последний не любит изменений, стремится оградить нас от эмоциональных травм и предпочитает сиюминутные удовольствия. Поэтому мы часто прокрастинируем задачи, которые в прошлом уже приводили к неудачам (лимбический мозг защищает нас от неприятных эмоций). Из-за него же порой нам так тяжело дается выход из зоны комфорта : никто не знает,
что может там ожидать, и лимбический мозг заранее настраивает нас против такого шага и против изменений (даже положительных).
С противоречием между этими двумя частями мозга связан и тот факт, что мы часто даем себе обещания, а потом не выполняем их . Дело в том, что обещания, цели и планы – прерогатива неокортекса. Но все это ведет к изменениям и/или откладывает сиюминутное получение удовольствия, что вызывает протест со стороны лимбической системы мозга. Вот вам что больше хочется: смотреть сериальчик или убираться? Кушать скучную полезную еду или лакомиться пиццей и шоколадным тортиком? Лимбический мозг бастует, и большинство из нас так или иначе поддается на его провокации. Поэтому мы зависаем в Сети с чипсами вприкуску, вместо того чтобы заняться уборкой и придерживаться диеты.
С другой стороны, неокортекс способен вдохновить нас, заразить энтузиазмом , чтобы мы начали что-то делать, и это ощущение распространяется и на эмоциональный мозг. Но, когда энтузиазм и вдохновение уходят, лимбическая система вспоминает о том, что пора бы расслабиться, и нас снова тянет к сиюминутным удовольствиям. Вот почем наше бодренькое начало скатывается все к тем же прокрастинации и ничегонеделанию.
Учитывая, что лимбический мозг отвечает за эмоции, а новая кора – за логику, противостояние этих двух систем прослеживается и в ситуациях, когда «умом человек понимает, что к чему, а сердцем чувствует по-другому». Только в таком контексте это должно звучать: «Неокортексом понимаю, но лимбическая система заставляет меня думать другому».
Какой вывод можно сделать?
Впрочем, все описанное выше еще не значит, что единственное, что нам остается – идти на поводу у лимбического мозга. Просто, чтобы добиться большего успеха за более короткое время, стоит учесть данное противоречие. Одна из самых частых рекомендаций – по возможности успокоить лимбический мозг, не вгонять его в панику
.
Например, именно из-за его протестов у многих из нас не получается начать новую жизнь с понедельника или с 1 января. Резкие изменения (и страх неудачи) совершенно не нравятся лимбическому мозгу, и далеко не всем хватает силы воли противостоять его искушениям.
Поэтому часто эффективнее выходить из зоны комфорта постепенно и также постепенно бороться с прокрастинацией (если, конечно, у вас есть для этого соответствующие возможности). Небольшие шаги не вызовут столь яркого протеста лимбической системы. Кроме того, незначительные изменения, как правило, предполагают, что вы ставите перед собой такие цели, которых можно достичь в краткосрочной перспективе (например, «Учить каждый день по 10 новых иностранных слов»). Если вы их достигнете, это станет отличной мотивацией к тому, чтобы дальше двигаться в выбранном направлении. В то время как долгосрочные цели («Выучить иностранный язык») не дадут быстрых результатов, а значит, не станут мотиватором для лимбического мозга, ведь он хочет положительных эмоций здесь и сейчас, а не когда-то там в будущем.
Рептильный мозг: притуплен, но не забыт
Обратимся и к рептильному мозгу. В современном мире он охраняет нас, но активен далеко не в полной мере. Его бОльшая активность была необходима тогда, когда человек выживал в суровой природе. Сейчас он нам тоже, безусловно, нужен, но на него сваливается не так много работы, как раньше. Между тем иногда слишком активная его работа приводит к психологическим проблемам . Скажем, порой именно ему обязаны сильным страхам, всепоглощающей ярости и другим предельно ярким, но не всегда продуктивным чувствам.
Из-за схожести названий кто-то может предположить, что модель трех функциональных блоков по Лурии и система «Три мозга» по Маклину также схожи. У них действительно есть точки пересечения, однако в целом Лурия и Маклин подходили к мозгу с разных позиций, поэтому и концепции у них различны.
Так, основатель советской нейропсихологии Александр Романович Лурия и его коллеги
выделили три функциональных блока мозга, исходя из того, как в нем проистекают высшие психические функции
: что при этом происходит, какие отделы мозга задействованы и за что конкретно они ответственны. Именно поэтому специалисты говорят, что данная модель представляет собой концепцию мозга как материального субстрата психики
. Система из трех функциональных блоков показывает, почему пациенты с теми или иными поражениями могут с легкостью выполнять одни задачи, но испытывают затруднения при выполнении других.
Предлагаем в общих чертах рассмотреть модель А. Р. Лурии, чтобы понять, чем эта система отличается от модели «Три мозга» по Маклину и как у нас в голове осуществляются высшие психические функции.
Мозг как система из трех функциональных блоков
Подытоживая описанное выше, представим краткое описание системы трех функциональных блоков мозга по А. Р. Лурии:
- первый блок – обеспечение условий для психической деятельности;
- второй блок – получение и анализ «входящей» информации (в значительной степени от органов чувств);
- третий блок – собственно психическая деятельность.